фамильярность.
– А почему она должна меня смутить, господин Милл И’Усс?
– Ну, обычно по имени называют друзей или лиц, с которыми давно знаком.
– Учитывая, что мы с Вами не старые знакомые, Вы хотите, чтобы мы были с Вами друзьями?
– А почему бы нет? Еще не так давно Вы так горячо говорили, что я нисколько не ниже Вас.
– И готова повторить эти слова еще раз. Это правда. Но только ведь настоящая дружба – это не только равенство. Настоящая дружба – это нечто, что связывает между собой людей. Делает их близкими друг другу.
– Я согласен с Вами, леди, я очень хотел бы стать Вашим другом, хотя бы потому, что Вы мне нравитесь.
– Да? Что Вы вкладываете в смысл слова «нравитесь», господин бард? – внимательно посмотрела на него Гортензия.
– Смысл, – несколько растерянно переспросил Мил, – как можно раскрыть смысл таких таинственных слов, как дружба, любовь, очарование, страсть?
– Ой-ой-ой, не надо так далеко, – всплеснула руками Гортензия, – Вы как настоящий поэт, уверена, сейчас можете вскружить мне голову красивыми словами, которые сложатся в длинную цепочку фраз и предложений, слушать которые можно будет бесконечно долго и так приятно, но мне нужен простой ответ. Что Вы понимаете под словом дружба, что Вы понимаете под словом нравитесь?
– Дружба, мне кажется, это духовное единение людей, общность их интересов или целей. Дружба – это прежде всего симпатия, желание оказать нужную помощь и уверенность в том, что ты ее тоже получишь в нужный момент.
– Может быть, – кивнула, задумавшись, Гортензия, – может быть. Зачем же Вам нужна моя дружба? Разве у нас с Вами есть духовное единство? Общие цели?
– Может быть, нет, но у нас явно есть симпатия друг к другу, простите меня за такую смелость. По крайней мере, она есть у меня к Вам.
– И словом симпатия Вы и объясняете термин нравиться?
– Ну да?
– И когда же она возникла, Ваша симпатия?
– В первое мгновение, как только я Вас увидел, леди Гортензия.
– Мне кажется, Вы ужасный врун, господин Мил, – сурово посмотрела она на него.
– Мне обидно слышать такие слова, леди Гортензия, я просто не умею врать. Я, как бы Вам сказать, патологически правдив.
– Как Вы сказали, «патологически»? Надо будет запомнить это слово, я всегда любила коллекционировать умные слова. Жаль, что я их быстро забываю.
– А Вы их записывайте.
Повисла пауза, затем Гортензия сурово посмотрела на Мила и произнесла:
– По-моему, Вы сейчас несколько издевательски проехались по моим умственным способностям, господин Милл И’Усс?
– Я?.. Да ничуть, просто сказал глупость.
– А с чего это Вы стали говорить глупости, уж не от общения ли со мной? Я так воздействую на Ваши умственные способности?
– Знаете,
