отнимало волю. Словно загипнотизированный лягушонок, двигался Цой в пасть к удаву, к неизбежному трагическому концу.
И только в первый раз раздали, как невероятно сильная карта пришла. «Наконец-то! Сжалился Боженька!» – пронеслось в головочке непутёвой. И в твёрдой уверенности, что партия эта выиграна, Цой прошёл сразу тысячею рублей.
В первом круге все последовали за ним, во втором же только Цой да Хасид остались. Сидят они напротив, друг на друга поглядывают. Даже не напрягаясь, понял Цой по выражению лица еврея, что блефует тот. Денег с собой у корейца ровно двадцать пять тысяч было. Проходя каждый раз по тысяче, и ставки не завышая, очень скоро выложили по двадцать. Цой решил вскрываться на следующем ходу, но не тут-то было. Еврей двести тысяч на кон поставил, ровно в двести раз проходную ставку завысив. Теперь корейцу, чтобы вскрыться или дальше играть, не менее двухсот тысяч выложить следовало. Конечно же, денег таких у Цоя не было. Вскройся он раньше на ход, глядишь, и поправил бы положение своё финансовое, а так продулся.
– В долг можно играть? – спросил кореец, но получил короткий и предельно ясный ответ:
– Нет!
Брать у присутствующих взаймы считалось дурным тоном, но совсем не возбранялось по правилам. Однако редко кто давал деньги в процессе, потому что примета дурная. Можно, конечно, было бы у Ю попросить, который не играл, но гордость не позволила, да и сумма в двести тысяч совсем нешуточная. Тут бы даже Ю призадумался: «Дать или не дать?»
Короче, бросил кореец карты на стол, плюнул смачно и к столу фуршетному двинулся. Там весь красный от злости, он всё-таки прекрасно вписался в компанию наших героев, тоже раскрасневшихся от коньяка.
– Почему, Цой, ты вредный такой? – спросил его Ю, развалившись на стуле и винцо сухое потягивая. – Разве не дал бы я тебе денег на проход сколько надо, уйми ты гордыню свою и совсем несправедливое отношение ко мне измени? Эх, ты!
Не ответил ничего Цой. Выпив стакан водки залпом, он расстегнул ворот рубашки и, плюхнувшись на диван, в потолок отрешённо уставился. Ю с состраданием посмотрел на него, вздохнул, и так человека ему жалко стало, что в душе жгучее желание отомстить загорелось. Решил он ещё раз наказать еврея безжалостного такого.
Метод, с помощью которого Хасид поживиться решил, Ю понял сразу. Был он прост как колесо от телеги. Суть способа заключалась в том, чтобы, взяв с собой очень большое количество денег, сперва блефануть, а после, когда кон прилично вырастет, взвинтить проходную ставку до такой величины, чтоб у партнёра ни пройти, ни вскрыться денег не оказалось. Тогда всё стоящее на кону переходит в собственность тому, кто ставку последний делал. Именно таким образом Хасид выкачал из бедного Цоя двадцать тысяч рублей. Метод сей правилами игры не возбраняется, и потому претензий никаких к партнёру, играющему так, не бывает. Палка здесь, правда, о двух концах: а вдруг у противника и деньги есть, и карты круче – тогда труба.
Обычные
