зубной боли, Исаков-старший. – Да, говорил! Потому что всему свое время. Моральные законы надо усвоить, чтобы потом уметь грамотно через них перешагивать. Я надеялся, что с возрастом ты сам поймешь, что к чему… А ты еще не дорос, оказывается! Поверь, мне больно разбивать твои иллюзии, но нельзя всю жизнь оставаться ребенком. Донкихотство твое нелепо и опасно. И слава богу, что у вас в школе такой умный завуч! Тебе через год поступать. Или ты думаешь, что в институте подобная борьба за справедливость сойдет тебе с рук? Или ты хочешь стать неудачником?»
«Плевал я!» – крикнул Исаков-младший.
«Это что-то новенькое… – насторожился Исаков-старший. – Ты, кажется, собирался стать кинорежиссером. Что, передумал?»
«А для этого обязательно сначала стать подлецом?» – запальчиво спросил Исаков-младший.
Ему хотелось, чтоб отец обиделся, опомнился, закричал, что не надо гипербол, он совсем не то имел в виду…
«Если тебя интересует мое мнение, – сухо сказал Исаков-старший, – то лучше быть подлецом, чем неудачником. Запомни: подлец – понятие относительное, а неудачник – всегда неудачник…»
«А ты?.. – с отчаянием спросил Исаков-младший, начиная кого-то ненавидеть. – Ты… удачлив?»
Исаков-старший остановился посреди улицы, будто на стену наткнулся, и взглянул сыну в лицо.
«Да, – медленно сказал он, – я удачлив. – И от моих удач тебе тоже кое-что перепадает… Ты не замечал?»
Исакову-младшему в мгновение стало жарко. «Вот он какой, вот, значит, как… – с отчаянием думал он, слушая про дорогие шмотки, поездку в Америку, каникулы за границей, крутой ноутбук и не менее крутой айфон; немалые карманные деньги, которые он просил и ему давали, тоже были упомянуты. – Он, значит, все подсчитывал…»
«Всё! Хватит! – перебил Боря. – Больше мне от тебя ничего не надо!»
«На два тона ниже, – посоветовал Исаков-старший, – соседям совсем не обязательно вникать в суть наших разногласий…»
Они уже входили в подъезд.
«Романтик! Давай-давай, попробуй пожить в соответствии со своими высокими идеалами! Кончишь школу, поступишь в какой-нибудь затрапезный институт! Или сразу – в ПТУ! Это даже сейчас можно, давай! В армию сходи, кстати! Поживи, как все, идеалист паршивый!»
«И поживу!»
«Поживи-поживи! Я думал, ты умнее!»
«Значит, ошибался, – огрызнулся Исаков-младший».
«Бывает, – зло кивнул Исаков-старший. – Только надолго ли тебя хватит?»
«Не волнуйся, – не глядя на отца, пробормотал Боря. – Меня на всю жизнь хватит!»
Вот что произошло вчера вечером…
– В ПТУ я вчера был… – хмуро сказал Боря. – Там набор уже кончен… А домой все равно не вернусь…
– Знаешь что, – отозвался Саня, – а ты живи у нас…
Сразу после первого урока к Александру Арсеньевичу подошла англичанка, преподававшая в его классе. Он улыбнулся ей как можно обаятельней, потому что догадался: жаловаться
