мне душно, – шепчу я. – Я выйду на пару минут.
Выхожу из кафе, не накинув пальто. Беспомощно верчу головой. Не понимаю, что мне нужно делать, и что хочется. Уже стемнело, и дорога заполнена золотыми и белыми огнями от фар и фонарей. Эти огни расплываются перед моими глазами, потому что подступают слёзы. Вот бы сбежать. Добраться до дома, собрать вещи и уехать от него. Пусть сейчас всё закончится. Не хочу ничего.
Делаю несколько быстрых шагов, но меня останавливает оклик за спиной:
– Эй!
Я замираю, как вкопанная. Меня бросает в дрожь. В голове невольно всплывает картинка из вчерашнего вечера, когда на меня напали. Я вспоминаю голос одного из них. Он кажется мне точно таким же, который я слышала сейчас. Агрессивным, хлёстким, от него кровь стынет в жилах – как будто ударили плетью прямо перед моими ступнями, и я не смею сделать шага вперёд.
– Эй, – снова слышу я, и медленно оборачиваюсь.
В полутьме, между окнами кафе, вижу силуэт мужчины. У его лица клубится дым, который порывистым ветром разбивается на ошмётки и мечется в разные стороны. Он курит. Я вижу оранжевый огонёк, который в темноте кажется электрическим.
– Я тебе, тебе! – кричит он мне. Я начинаю медленно возвращаться, моя голова скользит то в один бок, то в другой, будто если я поменяю ракурс, смогу разглядеть его лицо. Я приближаюсь к нему, и чувствую, как холодеют мои руки.
– Ты вышла из ресторана. Там женщина такая… с золотой змеёй на шее. Видела её? Она освободилась? Что она вообще там делает?
– Ты – Лёша?
Он выступает на свет, и я вижу его лицо. На его лбу тень от капюшона толстовки. У него влажные карие глаза, с зеленоватыми вкраплениями. Мой учитель в художественной школе называл такой цвет «Гавана», коричневый с зеленоватым оттенком, залитый холодным серебристым блеском, или попросту табачный. Эти глаза смотрят на меня исподлобья.
– Я тебя не знаю, – говорит он удивлённо.
У него приятный низкий голос, с хрипотцой. И эти две морщинки над переносицей… нравится.
– Я – Катя, девушка Никиты, брата Ирины. Она рассказывала о тебе.
– Правда? – в его голосе проскальзывает надежда. – И что она про меня говорила?
– Что ты её новый любовничек.
Вот же я идиотка! Его лицо становится таким злым, что я даже невольно отступаю.
Я начинаю лепетать:
– То есть она рассказывала, что вы познакомились…
– Так чего там происходит? – перебивает он меня, и отшвыривает сигарету. Она крутится волчком – мой взгляд следует за её полётом, пока она не врезается в припаркованную рядом машину.
– Она разговаривает с начальником, – бормочу я, и медленно возвращаюсь к его лицу. Я как будто наугад выдала ответ на уравнение, и теперь пытаюсь понять, как объяснить алгоритм решения.
– Угу. Понятно, – он поворачивается
