ради какого-то сопляка.
Сын немного стушевался от тона отца, но ответил:
– Отец, я подумал, что вы захотите сами посмотреть на этого проходимца, живущего без спросу на вашей земле и называющего себя бароном. Тем более что крюк вышел совсем небольшим и в замок виконта Шиара мы попадем задолго до темноты.
Герцог посмотрел на меня и спросил:
– Где слуги? Почему мне не поднесли вина с дороги?
От его наглости у меня рефлекторно сработал принцип зеркала, и, не вполне соображая, кому и что говорю, я с ходу ляпнул:
– Слугам я разрешил посмотреть на приезжий балаган. Поэтому извините, ваша светлость, вино подать некому.
Герцог недоуменно посмотрел на окружающих, те, также ничего не понимая, пожали плечами.
– Я что-то никакого балагана поблизости не вижу, – прорычал он.
– Зато я прекрасно его вижу, – с вызовом ответил я.
От моей наглости опешили не только все присутствующие, по-моему, даже у лошадей появилось недоуменное выражение на мордах. Секундная тишина нарушилась звоном вынимаемых клинков и криками ярости тех, кто понял, что я сказал.
– Дайте я заколю эту образину, – услышал я крик слева и, скосившись, увидел, что ко мне направился неизвестный дворянин.
Я был спокоен: пока Рон стоял рядом, мне нечего было бояться.
Герцог сделал знак рукой, и дворянин повернул назад.
– А ты дерзок, мальчишка, – он словно проткнул меня кинжалами своих глаз, – ты так уверен в своих силах и законе короля о неприкосновенности несовершеннолетних?
– Я уверен только в том, что не приносил вам клятву верности и не получал от вас феод, ваша светлость, – уже спокойней ответил я, с трудом выдерживая взгляд герцога. – Поэтому не понимаю, почему ваша светлость прибыла с таким количеством спутников, да еще и без предварительного уведомления хозяина.
По местным законам я был, конечно, прав, но если перевести на нормальный язык, то я просто послал герцога и его свиту очень далеко от своего замка.
– Да как ты смеешь, щенок… – раздался голос старшего сына герцога.
– Остынь, Ричард, пусть щеночек показывает зубки, пока их ему не выбили, – улыбнулся герцог, на лице которого улыбка смотрелась страшно. Он снова обернулся ко мне и сказал: – Живи, щеночек, но помни, пройдет не более полугода, как ты сам приползешь ко мне на коленях, держа в руках ключи от замка и умоляя принять твою клятву верности.
Не дав мне ответить, он резко повернул коня и, махнув рукой, поехал прочь, следом за ним, бросая на меня угрожающие взгляды, двинулась вся кавалькада.
Кричать что-то вслед выглядело бы по-детски, поэтому я просто молчал, глядя, как из замка выезжает последний всадник.
– Ну все, теперь жди пакостей, – полным ненависти голосом прошипел Рон. – Поверь мне, уж если эта гадина пообещала тебе неприятности, то сделает все, чтобы завалить
