шанс попытаться выжить – это освоить копье. Оружие для дуэлей необычное, и поэтому противнику будет сложнее тебя убить.
– Но ведь в дуэлях разрешены только мечи, – пискнул я, втягивая голову, чтобы не получить еще один удар.
Подлый нубиец дождался, пока я выпрямлюсь, считая, что угроза миновала, и только после этого дал мне подзатыльник.
– Ну, Р-о-он, – возмутился я, – что ты меня, как Шаста, лупишь все время?
– Сейчас твое баронство договорится до сотни отжиманий, – спокойно отреагировал негр на мое возмущение.
Мое баронство конечно же сразу заткнулось.
– Так вот, – продолжил он, – если кое-кто не знает правил, то это вовсе не значит, что ему можно умничать. К твоему сведению, для дуэли любая сторона может выбирать любое оружие. Просто так исторически сложилось, что меч является оружием универсальным, поэтому его носит подавляющее число дворян. Но вызываемая сторона может выбрать то оружие, к которому она привыкла, и это может быть вовсе не меч.
Я удивленно слушал: такие знания были для меня в новинку.
– Поэтому, – негр показал мне кулак, – как я уже сказал, единственный твой шанс выжить в первых дуэлях – это компенсировать свои недостатки необычным оружием, к которому придется приспосабливаться твоим противникам. Для начала занятий я покажу тебе основные стойки и приемы в работе с копьем, а потом выдам тебе вон ту железяку, – Рон кивнул на лежащий на земле толстый металлический прут длиной с его копье, – выкованную специально для тебя Дарином. И мы вставим занятия с ней в твой обычный график, – закончил он.
Я хотел открыть рот, чтобы ответить ему, но тут меня перебили: на поляну с широко открытыми от страха глазами влетел на коне сын старосты. Месяц назад я снабдил старосту этим транспортным средством, чтобы тот в случае опасности сразу мог меня предупредить. Сердце мое испуганно трепыхнулось, таким я сына старосты видел впервые.
– Что случилось? – спросил я его, когда он свалился с коня мне под ноги.
– Отец велел передать, – запыхавшись, проговорил парнишка, – множество дворян прибыло в деревню и теперь едет к замку. Я обогнал их минут на десять.
Мы переглянулись с Роном и оба ощутили тревогу.
«Дело пахнет керосином», – подумал я, отбрасывая от себя тяжелый металлический прут и срываясь с места.
Послав Рона к сержанту, чтобы тот на время приезда гостей спрятал всю дружину, я бросился к себе и надел одежду, положенную барону по статусу. На ходу я приказал Марте, чтобы она, Герда и Сатти заперлись у меня в комнате и, пока я сам ни скажу им, что все в порядке, дверь никому не открывали. Перепуганная женщина кинулась выполнять приказ.
Вылетев во двор и застегиваясь на ходу, я крикнул гному, чтобы он брал двоих оболтусов и быстро спрятался поблизости от замка, не высовываясь, что бы ни произошло. Гном, недовольно ворча, все же согласился и, загасив огонь в горне, вместе с парнями выскользнул из замка через заднюю калитку.
Едва
