весь ее энтузиазм по поводу возвращения дочери внезапно испарился.
– Я все обдумала, – начала девушка, когда они вошли в гостиную. – Надеюсь, ты полностью осознаешь зло, которое мне причинила.
«Из этой соплячки получился бы неплохой прокурор. Ей явно стоит сменить направление образования», – думала Сабина, стараясь сохранить спокойствие под обвиняющим взглядом дочери. Она чувствовала легкий стыд из-за того, что минуту назад обманулась и обрадовалась, увидев Ружу.
– Я не вижу смысла в дальнейшей жизни здесь, – продолжала дочь, и у Сабины сердце подпрыгнуло куда-то к горлу. «Мамочки, что она болтает?! Она хочет покончить с собой?! Из-за меня?!»
– Я совершенно, абсолютно, стопроцентно скомпрометирована. Я не могу показаться людям на глаза.
«Да уж, я тоже», – невзирая на всю серьезность ситуации, с иронией отметила про себя Сабина.
– Я подумывала о смене фамилии, но это не имеет смысла. Все равно люди будут ассоциировать меня с тобой. Кроме того, смена фамилии скорей ударит по отцу, а ведь он ни в чем не виноват. – Вторую часть предложения Ружа особенно выразительно подчеркнула. – Я знаю одно: мне надо исчезнуть.
– Но, дитя мое… – Сабина попыталась прервать эти зловещие умозаключения. – Умоляю тебя, не делай поспешных шагов. Все, что случилось…
– Не перебивай меня! – отрезала Ружа, и Сабина смиренно вжалась в спинку дивана. – Я уезжаю.
– И куда? – машинально спросила мать, ощутив большое облегчение, что ее самые страшные опасения не подтвердились.
– В Нью-Йорк.
– В Нью-Йорк? – Сабина, опомнившись от первого шока, приподняла брови. Что эта девчонка опять удумала?
– Да, в Нью-Йорк, – повторила Ружа таким тоном, будто обращалась к умственно отсталому ребенку. – Это единственное место, где я смогу начать все сначала. – Ее голос звучал все вдохновеннее. – Только там я снова смогу смотреть в зеркало без стыда. Без стыда за тебя!
Сабина вздрогнула. Неужели ее дочь одержима духом обезумевшего проповедника?
– И надолго ты туда собираешься? – Она попыталась перенаправить разговор в более приземленное русло.
– Навсегда! – Ответ прозвучал патетически.
– И что ты будешь там делать? – Мать решила, что терпеливая беседа в стиле «как ни в чем не бывало» будет лучшей стратегией, чем откровенное выражение глубокого скепсиса относительно идей дочери.
– Жить. Снова дышать полной грудью. Очищаться от грязи, которой меня перепачкали.
От возрастающей экзальтации Ружи у Сабины заныли зубы.
– А поконкретнее?
Дочь медленно выдохнула:
– Учиться буду.
– О! – Это уже вызвало в Сабине неподдельный интерес.
– На актрису. Там лучшая школа актерского мастерства. Обучение проходит по методике воплощения
