с отчаянием переглянулись.
– Но мысль спрятана в голове! – сказал один из них, похрабрее. – А голова – это такая костяная коробка, что, когда разобьешь ее, улетает и мысль.
– Но мысль такая непоседа, что сам Аллах создал для нее выход – рот! – возразил великий визирь. – Не может быть, чтобы человек, имея мысль, кому-нибудь ее не высказал. Мы должны знать самые сокровенные мысли людей, такие, которые они высказывают только самым близким, когда не опасаются быть подслушанными.
Визири в один голос радостно воскликнули:
– Надо увеличить число соглядатаев!
Великий визирь только усмехнулся:
– Один человек имеет состояние, другой работает. Но вот человек: и капитала у него нет, и ничего не делает, а ест, как пошли Аллах всякому! Всякий сразу догадается: это – соглядатай. И начнет остерегаться. Соглядатаев у нас и так много, да толку нет. Увеличивать их число – значит, разорять казначейство, и только!
Визири стали в тупик.
– Даю вам неделю времени! – сказал им Мугабедзин. – Или через неделю вы придете и скажете мне, как читать чужие мысли, или можете убираться! Помните, что дело идет о ваших местах! Идите!
Прошло шесть дней. Визири при встрече друг с другом только разводили руками.
– Выдумал?
– Лучше соглядатаев ничего не мог выдумать! А ты?
– Лучше соглядатаев ничего на свете быть не может!
Жил при дворе великого визиря некто Абл-Эддин, молодой человек, шутник и пересмешник. Делать он ничего не делал. То есть, ничего путного.
Выдумывал разные шутки над почтенными людьми. Но так как шутки его нравились высшим, а шутил он над низшими, то все Абл-Эддину сходило с рук. К нему и обратились визири.
– Вместо того, чтобы выдумывать глупости, выдумай что-нибудь умное!
Абл-Эддин сказал:
– Это будет потруднее.
И назначил такую цену, что визири сразу сказали:
– Да, это человек неглупый!
Сложились, отсчитали ему деньги, и Абл-Эддин сказал им:
– Вы будете спасены. А как, – не все ли вам равно? Не все ли равно утопающему, как его вытащат: за волосы или за ногу.
Абл-Эддин пошел к великому визирю и сказал:
– Разрешить заданную тобой задачу могу я.
Мугабедзин спросил его:
– Как?
– Когда ты требуешь от садовника персиков, ты ведь не спрашиваешь его: как он их вырастит? Он положит под дерево навоза, а от этого будут сладкие персики. Так и государственное дело. Зачем тебе вперед знать, как я это сделаю. Мне работа – тебе плоды.
Мугабедзин спросил:
– А что тебе для этого нужно?
Абл-Эддин ответил:
– Одно. Какую бы я глупость ни выдумал, ты должен на нее согласиться. Хотя бы тебя брал страх, что нас с тобой обоих за это посадят к сумасшедшим.
Мугабедзин возразил:
– Я-то,
