чиста в этом отношении, и жестокости немцев несопоставимы с тем, как Россия обходилась с евреями в восточной зоне конфликта, как Австрия подавляла сербов, не говоря уже о таких преступлениях, как резня армян в Османской империи. Германская политика на востоке в 1914–1918 гг. даже отдаленно не напоминает неистовую жестокость и геноцид 1941–1945 гг.
Как соотнести общую международную ситуацию 1914–1918 гг. с судьбой России и конкретно с исходом революции? Очевидно, что эта ситуация сыграла ключевую роль, и столь же очевидна цепочка факторов, приведших к такому исходу. Как говорилось выше, если бы российская монархия пала в 1906 г., Германия с большой вероятностью возглавила бы международные силы вторжения и поспособствовала торжеству контрреволюции, по крайней мере, на какое-то время. Вместо этого в ходе Первой мировой войны Германия приложила все силы к тому, чтобы ускорить развитие революции в России. Ленин прибыл в Петроград в знаменитом «пломбированном вагоне», которому было позволено проехать через всю подчинявшуюся Германии Европу. Как только Ленин добрался до столицы, немцы постаралась всячески способствовать революции, чтобы вывести Россию из войны. Ленину здорово повезло с Брест-Литовским миром: потерпев поражение на Западном фронте, Германия вынуждена была отказаться от результатов этого соглашения, и большевистская Россия вновь присоединила Украину, сохранив таким образом основную часть империи уже с новой, социалистической идеологией. Не слишком активная интервенция западных союзников и действия их не испытывавших ни малейшего энтузиазма армий на периферии гражданской войны в России лишь слабая тень той интервенции, которая могла бы осуществиться в мирное время во главе с немецкой армией. В любом случае война, поддержка Берлина и последовавший крах Германии обеспечили большевикам свободу действий на тот все решивший год, когда они сформировали свой режим и укрепили власть над геополитическим ядром России, где сосредотачивались основные массы населения, оборонные ресурсы и центры коммуникации. Это, вероятно, основной фактор, который можно выделить среди прочих причин победы большевиков в гражданской войне. В мирное время контрреволюция при поддержке иностранной интервенции, скорее всего, лишила бы революционное правительство такой передышки. Без Первой мировой войны нечто вроде левого социалистического, большевистского революционного правительства 1917 г. могло бы прийти к власти, но едва ли сумело бы удержать ее.
Отдельный интересный вопрос – отношения Германии в роли победительницы и России. Во время войны геополитические интересы естественно взяли верх над идеологическим отвращением немецких элит к большевизму. Но стала бы Германия терпеть большевистскую власть в Москве, если бы вышла из войны победительницей? Ответить на этот вопрос не так-то просто. У немецкого правительства хватало бы проблем как внутри страны, оправляющейся от последствий войны, так и в Восточной Европе,
