со свистом стрела сшибла с его головы высокий шлем. Урко, наверное, наконец понял, что лучше ему последовать примеру своих подчиненных. Развернув коня, он поскакал на юг. Другие обезьяны составили ему компанию.
Под ржание лошадей и выстрелы винтовок гориллы покинули долину в поисках спасения, так и не поняв, что же за таинственный враг проредил их отряд.
Дождь стрел прекратился почти так же неожиданно, как и начался.
Погибшие обезьяны и лошади остались лежать на земле, но выжившие вскоре исчезли из виду, и напоминанием о них служили лишь клубы поднятой пыли.
Вердон вертел головой по сторонам, пытаясь разглядеть, откуда же летели стрелы, но ничего не замечал. Не зная, грозит ли ему самому опасность, он скрылся за деревом и крикнул:
– Пит! Гейлен! Вы целы?
Первым отозвался Берк.
– Я цел. Что, черт побери, произошло?
– Урко сбежал. Гейлен, как ты там?
Алану пришлось трижды повторить вопрос, прежде чем прозвучал взволнованный и тихий голос Гейлена.
– Не очень. Но я цел. Ничего не понимаю.
– Я тоже, – пробормотал себе под нос Берк.
Повернувшись в сторону предгорий, Алан крикнул:
– Эй вы там! Мы два человека и наш друг шимпанзе! Мы направляемся в долину Напа!
Сначала наступила тишина. Потом послышался грубый голос:
– Вы ищете Рез?
– Э-ээ, не знаю, что это такое, – замялся Алан. – Мы пытаемся скрыться от главы службы безопасности Урко и его горилл-воинов.
– Вы враги Урко?
– Он сам сделал себя нашим врагом, – ответил Алан.
– Тогда считайте, что мы друзья. Добро пожаловать в Рез. Встаньте так, чтобы вас было видно. Я обещаю вам беспрепятственный проход. Вы поедете с нами.
– Спасибо. А кто вы?
Ответ на этот вопрос они получили довольно быстро, но им показалось, что несколько секунд перед ним длились целую вечность.
На вершине покрытого кустарником холма верхом на лошади породы аппалуза показалась величественная фигура, приземистая, но широкая в плечах. Голову всадника украшал пышный убор из орлиных перьев – подобное украшение Алан видел только в старых фильмах.
Всадник чем-то напоминал военного вождя индейцев времен генерала Джорджа Кастера. В одной руке он сжимал поводья, в другой держал украшенный перьями длинный лук.
Склонявшееся к закату солнце ясно осветило черты его лица. Это не было лицо человека. Это была грубая физиономия гориллы, раскрашенная полосами красной и оранжевой охры, повторявшими цвета боевого головного убора из перьев.
– Я Апекс! – торжественно произнес всадник.
С близлежащих холмов спустилась вереница всадников, которых Алан Вердон никак не ожидал увидеть в таком будущем.
Впереди ехал огромный самец гориллы в боевом облачении вождя, но в том,
