дыма уходило в небо, позволяя сосчитать немалое число очагов. Большой град Киев! Скоро тесно ему будет на своем холме. Брат Хорив уже хотел огородить себе верх горы супротивной, ну да теперь оно не к спеху.
Опасаясь, как бы ненужная ее оглядка не оказалась замеченной, Лыбедь устремила взгляд промеж ушей своей серой.
Сугроб накрыл сверху жилье колдуньи, видны только украшенные лошадиными черепами колья. Старая не боится жить вне ограды – топ чужих коней слышит издалека. Ни разу еще не ошиблась. А за колдуньиным жильем – темная стена леса.
Но лес расступается, являя узкую колею.
Лес и лес, высокий лес без конца и края. Сперва Лыбедь поглядывала по сторонам. Вот молодая рысь затаилась на ветви, понимая, что добыча не по зубам, а все ж не в силах отвести жадного взгляда: ну, как кто отстанет? Сейчас тебе! Вот накренился над дорогой дуб-сухостой. Однако проехать можно: с неделю еще проскрипит. Сейчас жаль было бы тратить светлого времени на рубку.
Да, незачем ей раньше было так далеко ездить от града, незачем. Еще год назад все обстояло иначе. Но по весне Кий, старший брат, ушел реками – охранять торговые ладьи. В пути, на одном из днепровских порогов, вылезших на берег подстерегла обрянская засада. После, как отбились, недосчитались самого князя и двоих дружинников. Едва ли брат дался б живым, но, как только злая весть достигла Киева, в городе начали собираться в новый путь. Лучшие воины готовы были ехать осмотреть место гибели своих, покуда следы еще целы. Была и надежда привезти домой мертвые тела.
Но прежде чем дружинники покинули город, обры налетели и на него. И какой силой налетели!
Немало слыхала Лыбедь об этих полулюдях от старших. В далеких землях некий князь обнаружил, что средь подданных его появились колдуньи-злодельщицы, от которых всем не стало житья. Женщин этих князь повелел выгнать из племени. Долго скитались они по лесам, покуда не дошли до больших болот, где обитали злые духи. Духи были рады взять ведьм в жены. От них-то и пошло племя, способное жить только разбоем и грабежом, худшее из всех, грабежом и разбоем живущих.
Совсем плохо стало, когда над племенем невероятно размножившихся полулюдей воздвигся общий вождь – черносердечный Аттила. Не имея иной родины, кроме гнилых болот, с яростью обрушился он на все честные племена и народы, живущие на своей земле достойным трудом. Был он хуже моровой болезни.
Зеленеть бы недоброй зеленью заброшенным полям, зарастать бы руинам, тлеть бы непогребенным костям, когда б не погиб черный Аттила. Повесть о гибели его Лыбедь особенно любила слушать. Еще бы! Ведь главной в этой повести была такая же девочка, как она, именем Хильдеко. На ней вождь полулюдей надумал жениться. Жёны обров послушны, как рабыни, но Аттила захотел получить северную деву со светлыми косами. Перед спальным шатром старые обрянки обыскали Хильдеко, опасаясь найти на ней хоть малый ножик. Да только Хильдеко была сильная девочка. Управилась и без ножа – задушила хмельного Аттилу своей светлой косой. Но больше всего нравилось Лыбеди, что Хильдеко еще и сумела спастись.
