– время, он искал «ключ» два с половиной года.
Сама легенда вызывает сомнения: Могута был одиночкой и ни с кем из сталкеров не сближался – расспросить о подробностях не у кого. Единственное, что подтверждало легенду – дочь Могуты, двадцатилетняя Ирина Вадимовна Снежина, которая на контакт шла неохотно, но у себя на фейсбуке каждый год четвертого июня отмечала свой второй день рождения и благодарила отца, но куда он подевался, она и сама не знала.
Сколько Ника пролежит в коме? День, два, месяц… Каждый ушедший день уменьшал ее шансы очнуться самостоятельно, но давал надежду, что Кай успеет найти «респ». В конце концов, у него есть сумма, чтобы оплачивать аппарат искусственной вентиляции легких.
Вспомнился дым, выедающий глаза, мертвый Рикки, Ёжик, вытянувший беспалую руку, горящий Сова… За что их убили? За что покалечили Нику? Тот, кто это сделал, не должен жить. Убивать в честной схватке – можно, убивать обороняясь – нужно, но забирать жизни из-за денег или чего-то более низкого… Такое должно караться смертью.
Кай очень надеялся на «респ», но понимал, что скорее всего не найдет его, а вот убийц найдет. Дотянется до каждого и даже до тех, кто стоял рядом. Такое жить не должно.
Койот – личность известная, Кай знал, где он живет. Следует посетить его и побеседовать по душам, чтоб он сдал подельников. Если он не дома, в Зоне его найти тоже проще простого. Что будет потом, Кай не задумывался: полиция в Зону не совалась и не расследовала преступления, совершенные там. Даже если в отделение доставляли из Зоны тело, нашпигованное свинцом, полицейские списывали такую смерть на несчастный случай.
Я отомщу, Ника! Клянусь.
Кай повертел на пальце ключи от съемной квартиры, где они с Никой складировали артефакты и оружие. Итак, вооружиться – и к Койоту, благо, тот живет неподалеку.
Большинство сталкеров продавали ценные артефакты как только находили. Кай с Никой так не делали, наиболее ценное они оставляли себе: обидно, когда очень нужно, а под рукой нет подходящего арта. Полгода назад, найдя «маску», Кай собирался ее продать, но Ника уговорила оставить артефакт – «а вдруг захотим ограбить банк»? И вот, пригодился – Кай сидел на скамейке возле подъезда с «маской» в кармане и делал вид, что пытается кому-то дозвониться. Койот не узнает его, даже если пройдет в метре, ему покажется, что перед ним незнакомый непримечательный человек – так работает «маска». Правда, этот арт здорово облучает, но сейчас это волновало Кая меньше всего, он ждал, когда кто-нибудь выйдет из подъезда девятиэтажки, чтобы проскользнуть за дверь.
Единственное, что представляло опасность – камеры, но в таких старых домах их не ставили, как и не стоило опасаться консьержей.
Пиликнул замок, дверь приоткрылась, и Кай устремился к ней, на всякий случай оглядываясь.
– Кузя, нет! Фу, потерпи!
Дверь распахнулась, и из подъезда вывалилась необъемная бабища, она тянула за собой мопса и таксу, которая не хотела
