уже не повторял прежних слов о социализме как единой конторе и единой фабрике с равной для всех оплатой труда. Он стал теперь говорить о социализме как обществе, сочетающем общественные и личные интересы, крупную индустрию и мелкое производство. Расширение и развитие всех видов и форм кооперации означает теперь для Ленина не развитие капитализма, а развитие социализма. В Горках Ленин начал обдумывать новый стратегический план развития социализма в таких экономически отсталых странах, как Россия. Полемизируя с Н. Сухановым, издавшим в 1922–1923 годах свои многотомные «Записки о революции», Ленин замечал: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный “уровень культуры”), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие страны. <…> Для создания социализма, – говорите вы, – требуется цивилизованность. Очень хорошо. Ну а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы или невозможны?»[78]
Для ортодоксальных марксистов такой план был неприемлем. Новая общественно-экономическая формация, согласно Марксу, должна постепенно вызревать в недрах старого общества. Социальная революция происходит только тогда, когда прежние общественные отношения и государственные институты все сильнее и сильнее мешают формированию новой формации, превращаясь в оковы социально-экономического прогресса. Как замечал Маркс, новые задачи возникают перед обществом только тогда, когда внутри общества созрели все главные предпосылки для решения этих задач. Но понятие «оковы прогресса» может отражать разные реальности в России и в Китае, в США и в Германии, да и степень прочности этих «оков» может быть различной. Поэтому и революции, сбрасывающие эти оковы, могут происходить в разных странах на разных уровнях развития материальных и духовных предпосылок новой формации.
Новый стратегический план социалистического развития России Ленин не смог разработать более детально; это был только набросок, но не утопия. Намечаемый путь обещал оказаться гораздо более сложным, чем те пути, которые намечали для своих стран германские или французские социал-демократы. НЭП требовал величайшей осторожности и осмотрительности, ибо это был план одновременного развития капитализма и социализма в относительно слабо развитой стране и в условиях капиталистического окружения. Тем не менее это был реальный план. Несмотря на все споры среди большевиков, он в основном выполнялся и уточнялся до конца 1927 года. В реальных условиях 20-х годов именно НЭП открывал для Советской России нелегкий, но наилучший путь к процветанию.
Эти
