style="font-size:15px;"> – А я Авган прошел. Дамы, подсуетитесь.
– Ладно, чего там.
– Не жмись, браток. Мечи припасы!
Семен выставил бутыль первача и закуску.
– Ого! – одобрил новый знакомец. – Вздрогнули за женщин, потом со свиданьицем.
Выпили.
– Малая Вишера, это же в наших краях. Не понял!
– А еще в новгородских землях!
– Иди ты! Бабоньки, слышали? Новгородская Вишера!
– И чего ж удивительного? – Вмешалась Ульяна, – тебе, Жора, все в диковину, на самом деле хватает одноименных сел, разных первомайских, дубков и прочих.
– Вишера не Дубки. Мистическое совпадение. Чую, не спроста.
– Мели, Емеля, – Ульяна толкнула мужа локтем в бок. – Мистика.
– Ты, благоверная, помолчи. У меня нюх. Попомни, Сеня. Огребешь сполна на свою задницу в этой, как ее, Вишере.
– В Малой, – подсказал Семен. – Наливай еще, брат. Выпьем за туманное будущее. – Он выпил полстакана самогона и подцепил вилкой черемшу, – славно посолена.
– Ульянка старалась.
Жорина супруга зарумянилась и потупила взор:
– Спасибочко на добром слове.
– Туманное будущее, – повторил Семен, – погощу у дружка две недельки, и назад подамся к невесте Наталке. Свадьба назначена. А там семья, работа. Отпрыгался. Такая вот мистика.
– Любишь свою Наталку?
– Очень.
Настена, сестра Жоры, зевала, глядя в окошко. Темнело, мелькали редкие фонари проплывающих деревень.
– Говорят, в Петербурге летом ночей не бывает.
– Бывают, но светлые. Небольшие сумерки. Увидим. Не выспалась?
– Где там? Поднялась ни свет, ни заря.
– Верно из самого Красновишерска?
– Не угадал, служивый, бери ближе – из Соликамска.
– А я до Красновишерска верст тридцать отмахал местным подкидышем, а уж дале автобусом.
– Эк забрался. С заимки чо ль?
– Ну, – Степан подавил зевок.
Настена кивала носом. Жора потянулся:
– Эхе-хе! Уснешь, глядя на вас.
Развернул матрац на верхней полке:
– Идем, Уля, бельишко получим.
Та закопошилась, настороженно глядя на Семена. Тот повернулся лицом к противоположной стене и тоже развернул матрац.
– Сколько надо, Жора?
– Давай триста, не ошибешься.
– Триста? Боже, правый!
– Да не знаю сколько.
– По тридцать рубликов бельишко, – сказал Семен, доставая из старинного, с металлическими пряжками, выцветшего чемодана, спортивный костюм.
Дамы спешно ретировались в туалет. Жора через несколько минут скрылся в том же направлении. Переодевшись, Сеня отправился к проводнику за бельем и на полпути
