мать никогда бы не позволила вам так себя вести.
– Совершенно верно.
Он взглянул на Маргарет с неким подобием уважения.
– Простите меня за мои дурные манеры.
– Мне тоже жаль, что наша встреча началась так скверно.
Она откинулась на спинку кресла.
– А теперь рассказывайте. Что привело вас сюда?
– Вы отлично знаете, что. Я приехал сюда, поскольку готов жениться. Хоть прямо сейчас. Или, выражаясь точнее, вступить в повторный брак.
Он произнес это настолько буднично, что у Маргарет зародилось подозрение.
– Вам удалось добиться благосклонности некой молодой особы? Той, о которой вы прежде упоминали?
Лорд Кирк насупился:
– Полагаю, именно вы мастерица по части составления самых невероятных брачных союзов.
– Ах, даже если это и так, то быстро подобные вещи не делаются.
– Долгие ухаживания – не моя стихия, будь по-другому, я бы не приехал сюда.
Кирк отставил трость в сторону.
– Как вы наверняка уже заметили, за годы, прошедшие со смерти моей жены, я успел отвыкнуть от женского общества.
– Ее не стало шесть лет назад, если я не ошибаюсь?
– Семь. Я женился на Элспет, едва мне исполнилось восемнадцать, и союз наш, хотя и продлившийся всего три года, был счастливым.
Это обнадеживало, и Маргарет невольно спросила себя, каким был лорд Кирк в те далекие дни. Определенно не таким угрюмым и неотесанным мужланом, как сейчас.
Внезапно Кирк вздрогнул и схватился за колено. Губы его побелели.
Герцогиня благоразумно сделала вид, что ничего не заметила, а мгновение спустя он снова выпрямился в кресле.
– Прошу прощения. Колено иногда… – С досадой поморщившись, Кирк махнул рукой. – Как я уже говорил, после смерти Элспет я жил уединенно и редко появлялся в обществе.
– Но почему так, скажите на милость?
Он посуровел:
– Надоело терпеть то, что все от меня отшатываются.
– Ах вот оно что, – проговорила герцогиня. – И вы решили бежать от всех.
– Бежать? Отнюдь. Мне просто надоело. Я счастлив в окружении своих книг и музыки. Или был до недавнего времени… – Выражение его карих глаз на мгновение изменилось, но герцогиня не могла с точностью утверждать, что ей это не показалось, потому что мужчина опустил взгляд на свою сжимавшую колено руку, и густые ресницы скрыли его глаза. – Я и раньше не был человеком света, однако в одиночестве, должно быть, растерял последние остатки светских манер.
– Видимо, так и есть. Мне остается лишь порадоваться, что вас сейчас не видит ваша матушка. Она отругала бы вас за такое поведение.
В его глазах заплясали веселые огоньки.
– Это она могла. – Его глубокий низкий голос потеплел. – Она никогда не стеснялась высказывать то, что думает.
– Именно так. Я всегда восхищалась ее прямотой.
– Равно
