что все происходящее натуральная правда. Наверно любой человек на моем месте не стал бы говорить, что он пришелец из будущего, но почему-то с этим человеком я решил вести разговор откровенно. Мне было наплевать, поверит он в мои слова или нет. Я хотел только точно знать, куда я попал, а по возможности понять, как и почему.
– И какой сейчас год?
– Тысяча девятьсот тридцать второй. Но что-то мне подсказывает, что ты не только не из этих мест, но и не из этих времен. Так кто же ты?
– Здесь я никто и мне однозначно тут не место.
– Но ты же кем-то был там, откуда ты родом?
– Послушайте, я здесь чужой, мне здесь не место, мое место, в Гранд Айленде в двадцать первом веке. Вы конечно можете думать, что я полный псих, несущий бред в каждом предложении, но я говорю правду.
– Тогда и ты послушай. Я повидал много за свою жизнь и ни за что бы не поверил в эту бредятину, которою ты несешь, если бы я не обнаружил эту вещь.
Мерфи взял телефон в руки и принялся его вертеть и рассматривать.
– Как же он работает?
– Так же, как и стационарные телефоны, только эти можно носить с собой.
– Что-то вроде радио наверно. Так это приемник и передатчик одновременно?
– Послушайте, я не ученый, я их не разрабатываю, я и сам толком не знаю, как это происходит.
– А можно с него позвонить? Скажем на соседнюю телефонную будку или моей кузине?
– Это уже вряд ли.
– Почему?
– По двум причинам, первая – это отсутствие систем мобильной связи, а вторая он просто-напросто разряжен.
– Разряжен? А что это значит?
– Нет энергии.
Я пытался описывать свой телефон как можно проще, чтобы он мог хоть как-то понять, как он функционирует. Это было схоже с обучением младенца игре в шахматы. Он задавал мне огромное количество вопросов, а я пытался объяснить ему весь функционал штуковины из моего будущего. Ушел целый час на беседу о замысловатой технологии будущего.
– Кто бы мог подумать? Граммофон, радио, кинотеатр, фотоаппарат, телефон, письма и даже часы, все находится в этой штуковине.
Когда Мерфи упомянул о часах, меня неожиданно осенило, и я тут же вспомнил о часах на моей руке, которые загадочным образом накалились у меня на руке, как в печи у кузнеца. Тогда я их снял и выбросил в парке, а это могла быть единственная зацепка в разгадке моего перемещения из настоящего в прошлое.
– Вот я кретин, – схватился я руками за голову.
– Эй, ты чего? – спросил Мерфи.
Медлить было нельзя, еще оставалась надежда найти путь домой, и упустить я ее не хотел.
– Где мы находимся?
– У тебя, что провалы в памяти? Я же говорил – это тридцатые.
– Место! Мне нужно знать, что это за место.
– Ты на загородной ферме.
– Ты знаешь, где находится парк
