во исполнение принятых ими обязательств, оказать немедленно содействие, если оно будет желательным, причем род и условия, в которых представлялось бы это содействие, служили бы предметом соглашения. То есть, помощь Советского Союза, во-первых, должна быть для участников конфликта желательна и они должны ее попросить, и, во-вторых, формы и объемы помощи должны определяться специальным соглашением, на отсутствие которого сетует автор. Кроме того, Чемберлен и Галифакс заявляли, что Советский Союз вступает войну лишь после того, как в нее вступит Англия. Кремль, таким образом, лишался инициативы и не мог по своему усмотрению вмешиваться в конфликт, в то время как Сталин боролся именно за инициативу. На этом пути встала Польша, всеми силами противившаяся получению советской помощи. Вполне возможно, что поляки опасались, что в случае заключения договора с Советским Союзом, тот мог спровоцировать конфликт между Германией и Польшей чтобы «прийти на выручку». Можно также предположить, что даже при наличии договора об оказании помощи между Польшей и Советским Союзом, если бы в этом договоре у Советского Союза отсутствовало право самостоятельно выбирать момент для начала оказания помощи, Польша могла тянуть до последнего, не обращаясь за помощью. Вот этого Сталин опасался больше всего.
Автор статьи запамятовал, что совсем недавно Молотов сказал о том, что Советский Союз сам позаботится о безопасности собственных границ, и в обеспечении этой безопасности ни в чьей помощи не нуждается. Да и кто в тот момент мог реально угрожать безопасности Советского Союза? Вопрос прямой агрессии против СССР всерьез никем не рассматривался: в то время собранные вместе все армии Европы не могли сравниться с мощью Красной Армии, а глубина территории, дороги и климат дополняли картину.
В английских предложениях говорится, что обязательства о помощи со стороны Советского Союза возникают лишь тогда, когда Англия и Франция будут вовлечены в военные действия «во исполнение принятых ими обязательств» перед Польшей и Румынией. То есть, если бы на Англию или Францию напали, скажем, Бельгия или Испания, или, Англия и Франция по собственной инициативе стали вести войну с любыми другими странами, исключая, разумеется, Польшу и Румынию, Советский Союз был бы не обязан оказывать им помощь. Точно так же, как и Англия с Францией не должны были оказывать помощь Советскому Союзу, напади на него, скажем, Монголия или Китай. Будущие союзники даже обрадовались, что Кремль не требует от них помощи в случае своего участия в военных действиях на Дальнем Востоке. Так что принцип взаимности в английских предложениях соблюден. Но в Кремле эту «взаимность» понимали по-своему.
Обращает на себя внимание еще один аспект. Защищаясь от агрессии, Советский Союз защищал бы собственную территорию, собственный народ. Но почему в таком случае он хотел получить английскую и французскую помощь «на принципах взаимности»? Если же речь шла о помощи со стороны Англии и Франции в тот момент, когда СССР стал бы выполнять, если бы они возникли,
