же Лео?.. Лео! Лео!
– Его снесло, сэр, да спасет его Господь! – проревел Джоб в мое ухо, но в неистовом вое ветра его голос прозвучал тихим шепотом.
В полном отчаянии я ломал руки. Лео погиб, а я остался в живых, чтобы оплакивать его.
– Осторожно, сэр! – возопил Джоб. – Еще одна волна!
Я обернулся и увидел, что нас нагоняет второй гигантский вал. «Хоть бы он утопил меня!» – горестно подумал я. Странно зачарованный, наблюдал я за его продвижением. К этому времени луна была уже полускрыта клочьями туч, но я все же различил на гребне всесокрушающей водяной горы что-то темное – должно быть, обломок кораблекрушения. Волна затопила вельбот чуть ли не по самые края. Но он недаром был построен с водонепроницаемыми отсеками – да благословит Небо их изобретателя! – и продолжал плыть, как лебедь. В пенной кипени я снова увидел какой-то темный предмет – он мчался прямо на меня. Я протянул правую руку, чтобы защититься от него, и, как тисками, сжал запястье чьей-то руки. Человек я очень сильный и крепко держался за борт, но под тяжестью плавающего тела мою руку едва не вырвало из плечевого сустава. Еще пара секунд – и я либо разжал бы пальцы, либо меня утянуло бы за борт, но и этот второй вал схлынул, оставив нас по колено в воде.
– Вычерпывайте воду! Вычерпывайте воду! – прокричал Джоб, подкрепляя этот призыв собственным примером.
Но я не мог в тот миг присоединиться к нему: случайный луч света озарил лицо человека, которого я спас из морской пучины. Он то ли лежал на днище, то ли плавал в воде.
Это был Лео. Лео, живой или мертвый, возвращенный волной из самой пасти смерти.
– Вычерпывайте воду! Вычерпывайте воду! – вопил Джоб. – Или мы сейчас пойдем ко дну!
Я вытащил из-под банки прикрепленный там большой жестяной черпак, и мы все втроем энергично принялись за работу: речь шла о спасении нашей жизни. Яростный ураган швырял бот, как щепку, клочья пены и брызги воды ослепляли нас, но мы работали как одержимые, подбадриваемые отчаянием, ибо и отчаяние может подбадривать. Минута! Три минуты! Шесть минут! Бот понемногу облегчался, и, на наше счастье, больше таких огромных валов не было. И вдруг сквозь ужасающие взвизгивания урагана стал пробиваться однообразный глухой рев. О силы небесные! Буруны!
В этот миг снова заблистала луна – на этот раз позади оставленной шквалом тропы. Над израненной грудью океана неслись ее зазубренные дротики, и в полумиле по направлению к берегу мы увидели белую полосу пены, за ней – неширокое пространство зияющей черноты, а дальше – еще одну полосу пены. Это были буруны; все явственнее и явственнее слышался рев: вот они уже перед нами – белокипенные, грозные, как оскаленные челюсти самого сатаны.
– Правь рулем, Мухаммед! – заревел я по-арабски. – Мы должны попробовать пройти.
Я вырвал весло из уключины и жестом показал Джобу, чтобы он сделал то же самое. Мухаммед переполз на корму и схватился за румпель. Джоб иногда развлекался
