к экспериментаторству, поисками необычных жанров, был весьма далек от принципов и подходов «ленинградской» и «северной» школ, вовсе не помешало поэту Захарову воспринять и актуализировать их в своем творчестве.
Таким образом, доброе зерно не только попало в плодородную почву, но еще и получило все необходимые для успешного вызревания! («И все на свете не случайно, при всей случайности своей…» В. Захаров).
По возвращении (с 1972 – го до последних дней жизни, а это, между прочим, СОРОК ТРИ ГОДА – вдумайтесь только в эту цифру!) В.В.Захаров работал в ставшем ему родным Глазовском педагогическом институте. Причем до 1998 г. возглавлял кафедру литературы, длительное время являлся деканом филологического факультета. В 2005 году поэт становится профессором, в 2006 – членом Союза писателей Удмуртии, затем СП РФ.
V
Мое личное знакомство с Вячеславом Захаровым состоялось в начале восьмидесятых прошлого века. Я переехал в Глазов в 1983 году. Будучи начинающим литератором, сочинял стихи, публиковался в местной периодике, принимая участие в работе литературного обьединения при городской газете «Красное Знамя». (Наряду с В. Мельмом, Л. Смелковым, А. Мартьяновым, Н. Лещевой и многими другими замечательными литераторами, перечислить которых сейчас не представляется возможным в рамках ограниченного формата статьи).
А заочное «знакомство» мое с творчеством талантливого глазовчанина случилось еще раньше, в Ижевске. Ведь первой фамилией, которую я всякий раз слышал от ижевчан, когда разговор заходил о литературном, поэтическом Глазове, была фамилия «Захаров». Который уже тогда был известен. Достаточно сказать о том, что Вячеслав выпустил в 1983 году поэтическую книгу! Кто еще из живущих тогда в Глазове поэтов мог похвастать таким результатом?
Современные стихотворцы, слегка избалованные той легкостью с которой ныне стало возможным «выпуститься», «издаться», возможно, небрежно бросят по данному поводу: «Ну и что? Подумаешь, невидаль – книжка какая – то! Да я могу сейчас пойти и отдать в печать хоть десяток их! Был бы текст, как говорится, да средства!»
Что ответить на это?
Попенять на несовершенство человеческой памяти? На то, как быстро мы забыли о том, что некогда, в советские времена для того, чтобы быть опубликованной рукопись будущего издания должна была пройти немалый путь. Продраться, буквально, сквозь тернии обсуждений на самых разных уровнях, получить кучу разрешений, заручиться поддержкой, рекомендациями маститых литераторов. Что она должна была быть включена (это обязательное условие!) в план ГОСУДАРСТВЕННОГО КНИЖНОГО ИЗДАТЕЛЬСТВА. В общем: барьеры, барьеры, препятствия, отнимавшие у поэтов порой десятилетия жизни! (Правда, при этом мне представляется, что те, советские еще книги, были действительно КНИГАМИ. Неизбежно становились событиями культурной жизни республики и важными вехами в творчестве
