Бабушка продолжала идти – завернула за пятиэтажку и скрылась из вида. Испуганная мама, уже забывшая обиду, побежала за ней вслед. Она хотела закричать на всю улицу: «Мама», но, завернув за тот же дом, узнала впереди ее силуэт. Бабушка продолжала идти в том же темпе. Мама тихим, но быстрым шагом, чтобы бабушка не заметила ее отставания, приблизилась, не доходя, как и прежде, пары шагов. А затем и совсем поравнялась. Так они и дошли до дома, не обмолвившись ни единым словом.
И только сейчас мама вдруг так ясно осознала, что, сворачивая за дом, бабушка знала, что она не идёт за ней.
Паша приехал с пустыми руками. Мама встретила его с едва скрываемым недоумением. Он это заметил, но сам продолжал широко улыбаться.
– Привет, сладкая, – притянул он ее за талию.
«Да ты, я смотрю, уверен в себе», – подумала мама, слегка отстраняясь.
Возле порога лежали тапки, оставшиеся от мужа. Она специально достала их для Паши, но сейчас обуть не предложила и прошла в комнату. Сев на кресло, она начала рассматривать себя в зеркало, висевшее на стене напротив. Мама была в однотонном синем платье без лишних деталей, которое, несмотря на это, очень выигрышно облегало фигуру, а капроновые колготки хорошо сужали ляжки. Закинув ногу на ногу, она присела на стул так, чтобы побольше оголить ногу из-под платья.
«Посмотрим, что ты будешь делать», – злорадно подумала она.
– Девчонка-то не придет? – разуваясь, спросил Паша.
Мама сначала не поняла, про какую девчонку он говорит. Но заметив, что он смотрит на Олесин портфель, оставленный в коридоре, догадалась. Она итак чувствовала себя униженной из-за того, что постаралась, приготовила мясо, купила дорогой торт, а он пришел с ней переспать, даже не удостоившись купить цветы или бутылку. А теперь еще позволяет себе ее дочь называть девчонкой.
– Мою дочку зовут Олеся. Это ее дом, когда захочет, тогда и придет.
– Как бы не в тот момент-то не пришла, – сказал Паша, смеясь совсем простодушно и без злобы. – Я в туалет зайду?
– Вон там, – показала мама.
Да что же он вздумал про себя такого! Неужели он считает, раз у меня ребенок, я кинусь на любого?
Выйдя из туалета, Паша не знал, что говорить, и продолжал искренне улыбаться.
– Суп будешь?
Паша помялся.
– Может, что-нибудь выпьем? – спросил он подсмеиваясь.
– А ты что-нибудь принес? – ликуя про себя, ответила мама.
– Неет, но я могу сбегать, – сказал он, оставаясь довольным собой.
– Давай, беги.
Мама поспешно выпроводила его. Защелкнулась дверь, и она поняла, что ни за что не впустит его больше. В углу коридора лежал Олесин портфель.
«Возвращайся к себе домой», – написала смс. Паша несколько раз позвонил – она не взяла трубку.
Зайдя на кухню, мама первым делом достала сковородку с мясом, и не перекладывая в тарелку, начала есть.
Ну,
