до самого дома, хмурился, досадливо зубами скрипел – и думал: всё удивлялся, понять и представить не мог, как это он умудрился так близко однажды сойтись с этим ядовитым и злобным типом, подпасть под его влияние даже; как выносил безропотно и терпеливо двухгодичное общение с ним. Ведь он одну лишь брезгливость вперемешку с гадливостью в нём теперь вызывал, и какое-то глубинное, на подсознательном уровне, отвращение…
Со Збруевым он простился холодно возле своей калитки, даже и при расставании не пожелав взглянув на него, удостоить взгляда.
– Ну что, завтра как обычно, в семь? – спросил почуявший неладное Сашка.
– Да, в семь, – на бегу с неохотою бросил Вадик, с облегчением расставаясь и прячась от ненавистного дружка за забором.
–…Фу! – радостно выдохнул он, забежав домой, как от собаки бешеной дома от Сашки спрятавшись, и тут же обратился с наказом к поджидавшим его на кухне завтракать брату и сестре: – Если Збруев будет сегодня звонить по телефону, – строго стал наставлять он их, – меня нет дома. Ушёл я, уехал, нет меня! И буду когда – неизвестно! Для него меня теперь нет! И никогда не будет!… Вот гнида сушёная, недоношенная!…
Вечером он с похожею просьбой обратился к пришедшей с работы матушке.
– Мам! – с жаром сказал он ей, лишь только Антонина Николаевна показалась на пороге дома. – Завтра утром ко мне Збруев опять прибежит: в парк будет звать как обычно. Так ты скажи ему, что меня нет, что убежал я уже, его не дождавшись. Встал, мол, что-то сегодня рано, ждал-ждал – и убежал, не вытерпев. Пусть он домой возвращается, или же один бегает, как хочет.
– А что у вас с ним случилось-то? – встревожено посмотрела на сына уставшая за день мать.
–…Да-а-а ничего особенного, – замялся Вадик, глаза отводя в сторону. – Надоел он мне просто, сил нет. Злобный какой-то стал, ядовитый как гриб мухомор, насмешливый! Слова по-человечески уже не может сказать: всё с наскоком да с подковыркой. Видеть его не могу, поганца, его морду конопатую и ехидную. Скучно мне стало с ним – и до тошноты противно!
–…Ну, подожди, Вадик, не горячись, не наговаривай лишнего на хорошего мальчика, с которым вы так крепко дружили ещё совсем недавно, и, надеюсь, будете продолжать дружить: задачки опять решать будете, к экзаменам в институт готовиться, – сбитая с толку мать окончательно растерялась. – Ты преувеличиваешь, наверное, всё, и усложняешь. Ну, поссорились из-за чего-то сегодня, – ну и что? Все ссорятся – и мирятся потом. И вы завтра помиритесь, я уверена, когда вместе по парку побегаете, поговорите с ним по душам. Не нужно только так резко действовать, как хочешь ты, не нужно по живому рубить – это будет вам обоим больно.
– Да не помиримся мы никогда! И никогда уже не подружимся с язвой такой! таким подлым и завистливым типусом! Про какие задачи ты говоришь, мам?! какой институт?! – когда мы готовы уже с ним подраться! физиономию набить друг другу! Вот ведь уже дело к чему идёт! чем всё
