устроила «детдом на дому».
Но мои огорчения по поводу личного, неблаговидного поведения тут же улеглись, едва я переступила порог детского дома. Позвонила домой с первого этажа – встали, собираются, всё в порядке.
Бегу по лестнице на верхние этажи – там наши отрядные спальни. И настроение моё поднимается сообразно – такого возвышенного настроения у меня не было, пожалуй, со дня рождения первой дочери. Тогда я несколько дней не могла уснуть от переутомления, возбуждения, а также избытка впечатлений, но при этом чувствовала себя отменно.
Адреналин волнами ходил в моем счастливом организме.
Зато потом…
Когда через полтора года родилась вторая дочь, я ревела три дня подряд: наш папочка и любящий муж, вместо того, чтобы примерно торчать под окнами двадцать пятого роддома вместе с другими счастливыми отцами, вдруг, слегка запоздало осознав, что «ещё не очень готов к отцовству», беспечно отправился с друзьями в поход – чтобы не дать житейской трясине засосать себя окончательно.
Стояла чудесная золотая осень…
.. Все эти дни, с тех пор как я перешла на работу в детдом, со мной творилось что-то невообразимое.
Жизнь моя снова приобретала настоящий смысл и цель.
По квартире я летала, как вихрь – и соседи мои, вообще-то добрые и милые люди, если, конечно, закрыть глаза на сугубо коммунальную специфику, смотрели на меня несколько удивленно и даже пустили забавный слух, что у меня, похоже, наконец-то, «романчик» обозначился…
Свою новую профессию я пока не афиширую. В трёх словах не объяснишь, ради чего бросила университет, престижную тему у известного академика…
Неужто для того, чтобы возить грязь за полусотней малолеток-головорезов с хорошей порцией криминала в генах?
Ну, не дура ли?
На кафедре лишь заикнулась, и что услышала в ответ?
Примерно такое: «В наш прагматический век это сродни умопомешательству»…
Похоже, к этому «диагнозу» пора начинать привыкать. Самое время.
Вот и помалкиваю – пока.
Однако скрыть блаженно-счастливое выражение лица всё же не в моих силах. Так что соседи вправе строить всяческие фантазии.
Я же сама, впервые за последние лета (пять? семь? или больше?) чувствую абсолютную, неколебимую гармонию сущего. И мне – хорошо.
Ровно в семь начинаю обход спален. Сначала заглядываю к мальчишкам – дрыхнут, ясное дело, сопят в обе дырочки…
– Утро доброе, мальчики, – говорю хоть и ласково, но и настойчиво.
Никакой реакции. Плавно повышаю градус настойчивости.
– Просыпайтесь-ка поживее, в школу опоздаете, ну же!
Ноль реакции.
Дергаю за край одеяла, тормошу мертвенно спящих – как результат, сопение усиливается. Но вот один поднял голову и слегка приоткрыл сонный глаз, потом рот.
Лучше бы он этого
