с потерянной собакой и молчащим телефоном все это выглядело довольно загадочно. А письма, даже не принадлежащие ей и покоящиеся в ящиках, на полпути от отправителя к получателю, с детства вызывали в ней священный трепет. Вот и теперь она не смогла противостоять этому трепету. Из кармана пальто была тотчас же извлечена шпилька, которую Наталья таскала с незапамятных времен фигурной прически «гуля учительская». Открывать ящики шпильками она научилась еще в детстве, когда лазила в бабушкин буфет за конфетами «Барбарис».
Воровато оглянувшись по сторонам, Наталья сунула шпильку в крохотное отверстие замка, открыла ящик и вытащила конверт.
Осмотрев конверт со всех сторон, Наталья сразу же нащупала какой-то длинный, скорее всего металлический предмет. Ей ничего не стоило отправить конверт обратно в ящик – и тогда вся ее жизнь вернулась бы в прежнюю колею: ни взлетов, ни падений, меланхоличные девичники на работе, брюзжание старухи Ядвиги Брониславовны, брюзжание Нинон, набор кастрюль с получки, выдергивание первых седых волосков перед зеркалом…
Ей ничего не стоило отправить конверт обратно в ящик, но она не сделала этого. Стрелка на перегоне щелкнула, и поезд ее жизни, громыхая стерильными пустыми вагонами, понесся в неизвестность.
Никогда в жизни Наталья не читала писем, адресованных другим людям. Но это письмо – на нем не было имени, и Наталья, поддавшись внезапному искушению, надорвала его. В ее ладонь тотчас же выскочил ключ с замысловатой бородкой. А в конверте оказался сложенный вдвое листок из блокнота. Настороженно прислушиваясь к звукам в подъезде, она развернула листок.
«Давно пора было это сделать, Дарья. Я был идиотом, я смотрел сквозь пальцы на все твои похождения, на все твои ночные отлучки и телефонные звонки черт знает откуда и черт знает когда. И эта твоя последняя выходка – по-моему, это подло, ты не находишь?
А я нахожу. Я нахожу, что сыт по горло.
И запомни: я слишком серьезно отношусь к тебе, чтобы позволить вытирать о себя ноги. Ключ от твоей квартиры оставляю, он больше мне не понадобится. Прощай.
Денис».
…вытирать о себя ноги. Знакомый тезис. Именно его выдвинула в качестве краеугольного камня мироздания воинствующая феминистка Нинон. Но, похоже, это не только женская проблема. Вздохнув, Наталья дочитала постскриптум:
«Уезжаю в Москву до десятого. У тебя будет время подумать. Если что-то решишь для себя – позвони».
Только теперь она почувствовала себя неловко, как будто подсмотрела в дверную щель сцену из чужой и не слишком счастливой супружеской жизни. Неизвестный ей Денис сообщал неизвестной ей Дарье о разрыве. И оставлял ключ от их отношений в почтовом ящике. Письмо не было рассчитано на широкий круг бесцеремонных свидетелей, но еще не поздно все исправить. Пойти на ближайшую почту, купить конверт и снова опустить его в почтовый ящик…
Наталья присела на ступеньки лестницы и неожиданно почувствовала приступ глухой неприязни
