молоко подкисло, а на пакете была выбита совершенно несъедобная дата – 3 февраля.
Вся остальная снедь не внушала никаких опасений, и, прихватив сырокопченую колбасу и «Рокфор», Наталья отправилась к маленькому разделочному столику, ощетинившемуся целым выводком ножей. Тума последовала за ней, поскуливая на ходу.
– Сейчас, девочка. – Наталья нарубила колбасу на внушительные куски, которые не имели ничего общего с изысками окружающей обстановки. Туме досталась аппетитная колбасная задница.
Большие эмалированные миски она нашла в одном из шкафчиков (странно, что они не стояли на каком-нибудь собачьем месте для еды – например, у батареи, возле которой вертелась Тума). В другом шкафчике обнаружился десятикилограммовый пакет с кормом. Заняв собаку едой и на ходу жуя колбасу, Наталья отправилась путешествовать по гостиной.
Стену, противоположную кухонной стойке, занимали узкие стеллажи с книгами и компакт-дисками: компакт-дисков было заметно больше, да и книги при ближайшем рассмотрении оказались специфическими – справочники по компьютерам и компьютерным программам на русском и английском языке. Отдельную полку занимали детективы в мягких обложках. Но своего обожаемого Воронова Наталья так и не нашла.
Зато нашла телефон – бежевый «Панасоник» с окошком автоответчика. Наталья сняла трубку и приложила ее к уху. Так и есть, тишина, как в склепе. И только проследив глазами за проводом, она поняла причину мертвой тишины в трубке: одна из клемм свободно болталась в открытом гнезде. Из-за этого телефон вполне мог работать через раз и принимать звонки по своему усмотрению. Наталья подправила крошечный винт ногтем, и звук в трубке моментально появился.
Хорошо. Очень хорошо.
Когда осмотр стеллажей был закончен, она переместилась к широкому письменному столу, на котором матово поблескивал компьютер. Серьезная девушка, ничего не скажешь. Серьезная девушка и серьезная машина. Даже у главы их фирмы, симпатичного сорокалетнего злодея Валентина Валентиновича Серова, не было такой машины.
К компьютеру были подсоединены принтер и сканер, а на столе, рядом с крошечным цветком кактуса, стояли две фотографии в рамках. И на одной из них была снята хорошенькая блондинка с дерзким высоким лбом и такими же дерзкими глазами. Что ж, нетрудно быть дерзкой, имея на плечах изнеженных соболей, а на ногах – сапоги по пятьсот долларов каждый. Наталья вдруг испытала к незнакомой ей блондинке классовую неприязнь. Кроме блондинки, на фотографии присутствовали уже знакомая ей доберманиха Тума и совершенно незнакомый молодой человек с ухоженной трехдневной щетиной на лице. Молодой человек был безмятежно красив. Настолько безмятежно, что с одинаковым успехом мог сниматься в костюмной мелодраме или рекламировать армейские кальсоны.
Наталья вздохнула: жаль, что у такой незаурядной блондинистой самочки оказался такой заурядный вкус. Но, судя по всему, это и есть участники эпистолярного конфликта – Дарья и Денис.
– Я
