вас большие проблемы, Алиса.
Я пропустила вполне прозрачный намек Райнера мимо ушей.
– И не смейте заходить в ванную в ближайшие полчаса. Я буду мыться…
– Это предложение?
– Это предупреждение.
Неуемный Райнер поскребся в дверь через пятнадцать минут – стоило мне только намылить голову.
– Вам что-нибудь нужно, Алиса?
– Ничего, – отплевываясь, процедила я.
– Вы симпатичный человек. И неглупый, как мне кажется, – он подбирался ко мне издалека, знаю я эти штучки! – Почему вы на нее работаете? Неужели не могли найти более подходящее место? Она ведь вами помыкает. Лишает индивидуальности.
– Не ваше дело, – я вооружилась зубной щеткой на случай внезапной атаки. Но Райнер-Вернер не делал никаких попыток ворваться в ванную, и совершенно неожиданно…
Совершенно неожиданно я почувствовала легкое разочарование. В том, что Бывший сделал мне ручкой, была и моя вина. Сексуальности и шарма во мне не больше, чем в хозяйственном мыле. Чем в рулоне туалетной бумаги. Чем в ножном электроприводе швейной машинки. Даже Райнер-Вернер, готовый покрыть все, что угодно, включая комнатные тапки и ручной эспандер, не испытывает ко мне ни малейшего интереса.
С возрастом это будет только усугубляться.
И Аглая для меня – спасение. Она неуязвима для сексуального экстремизма, под ее сенью я пережду самый солнцепек и спокойно перейду к сезону увядания. При условии, что Аглая протянет еще лет двадцать пять – тридцать…
– И все-таки, вы не ответили мне, Алиса.
– Без комментариев…
Продолжения дискуссии не последовало, и за дверью ванной наконец-то воцарилась тишина. Почти кладбищенская. Без комментариев, это точно…
…Я не дала поддержать себя под локоть и едва не скатились с крутой лестницы. Райнеру удалось перехватить меня в самый последний момент: за ворот рубахи, совершенно непочтительно. Мы рухнули на ступеньки, монументальный подбородок Райнера уткнулся мне в шейные позвонки и затих, подонок.
Впрочем, мой собственный затылок тоже вел себя не самым лучшим образом: он и не думал отлепляться от немца, предатель Родины.
– Отпустите меня, – прошептала я, продираясь сквозь давно забытую чащу мужских запахов: одеколон, подаренный предыдущей любовницей; крем для бритья, подаренный нынешней любовницей; гель для волос, подаренный будущей любовницей (подругой нынешней); и жевательная резинка, купленная в ларьке у станции метро.
– Я вас не держу.
– И помогите мне встать.
– Да, конечно.
Райнер-Вернер потянул меня вверх – чтобы тут же выпустить. Я снова упала на ступеньки и, кажется, отбила себе зад. Но теперь моя плачевная судьба никого не интересовала. И Райнера – меньше всего.
Позади нас стояла Дашка.
Я глазам своим не поверила. Если ее появление у станции метро
