Рангай, он же Иван Александрович. Да не один, а с двенадцатью сыновьями, да с дружиной, да со зверьем лесным, да с птицами небесными и чуть ли не гадами болотными. В общем, притащил целый зоологический сад. Подробности истребления вражеского войска опускаю, а вот после этого форс-мажора то ли князь, то ли царь пожаловал Рангайке волость. Стал Рангай князем и нашим, стало быть, родовым корнем. Правда, летал ли он по небу после этого, утверждать не берусь. Вот, пожалуй, и все.
– Да не летал он, елы! – не выдержал Фрол. – Крыльев-то у нас нет. И слава Богу, если подумать… Ну вот, господа и товарищи…
– А здесь есть и товарищи? – мягко поинтересовался Тургул.
– А микрофон? – разъяснил Келюс. – Там еще товарищи.
– Историю эту я знаю, – продолжал Фрол, – только там, конечно, все по-другому. «Ранхай-гэгхэн цорху» – про князя Ранхая, сына Фроата. Только я так красиво не расскажу. Он и вправду воевал, только, елы, не с татарами, а с русскими. Татары – они друзьями были. Вот татарский царь Ранхая и это… пожаловал…
– Что ж, господа, – усмехнулся Тургул, – по-моему, наша странная командировка уже дала первые результаты. Поздравляю вас, князь! Ваше семейное предание неплохо подтвердилось.
– Это не главное, – без тени улыбки заметил Виктор. – Фрол не сказал, что у Фроата, отца Ранхая, был еще один сын – старший. Как его звали, Фрол?
– Гхел, – ответил дхар и стал смотреть куда-то в сторону.
– Так вот, господа. Фрол Афанасьевич – его прямой потомок. Так, Фрол?
– Ну так…
– А этот ваш уважаемый предок, – осторожно поинтересовался Тургул, – он был… Как бы это точнее выразиться, очень знатен?
– Да какой там знатен! – огорчился Фрол. – У нас же дворян никогда не было, в лесу жили. Фроат был – ну, президентом что ли.
– Выборным? – удивился Ухтомский.
– Он, говорят, откуда-то с Запада пришел. Тогда у нас смута была, вроде как сейчас. Фроат всех дхаров собрал, помирил, его князем и выбрали. По-дхарски – гэгхэном. Он Дхори Арх, Дхарский камень, построил, мы еще его Теплым Камнем называем. А потом решили, что дхарами могут править только его потомки, пока хоть один мужчина из рода Фроата жив.
– Это называется не президент, уважаемый господин Соломатин, – констатировал Тургул. – Это называется наследственная монархия.
– Да какая монархия! – взорвался Фрол. – Да нас уже пять веков, елы, как собак гоняют! Мне дед такое рассказывал! С Курбского еще началось.
– С Курбского, Фрол? – поразился Ухтомский. – Помилуйте, он-то причем?
– А! – понял дхар. – Это не тот Курбский, который письма писал. Это его то ли дед, то ли дядя – Семен.
– Покоритель Севера, – кивнул Келюс. – Века четыре с половиной тому…
– Ну да. Здесь его забыли, а мы-то помним. Крестить стали! Мы-то и не против были, но Дхори Арх зачем трогать? Сколько
