все современные супершахматисты. Он с детства был невропатом. Это его и погубило. Думаю, что шахматы спасли ему жизнь. Слишком много психических ран нанесли ему родители.
– Как, по-вашему, победил бы его Карпов?
– Другими словами, стал бы Карпов «трудным соперником» для Фишера? С одной стороны, Фишер три года не играл. Вроде бы плюс для Карпова. Но у Фишера уже были подобные творческие перерывы, и выходил он из них с удвоенной силой. Потом надо вспомнить, как Фишер играл с Таймановым, Ларсеном, Петросяном и Спасским! Карпов в своем финальном матче с Виктором Корчным смотрелся не так внушительно. Когда Карпов в начале претендентского цикла заявил, что это – «не его цикл», он не лукавил.
Думаю, Фишер в 1975 году смог бы сохранить звание чемпиона мира. Несмотря на свою эпатажность и непредсказуемость, на этот период он был сильнее всех. Видишь, какой интересный разговор получился из рассмотрения феномена «трудного соперника»?
– Я понял, что данный феномен в карьере шахматиста – это та кризисная яма, выбравшись из которой он становится сильнее.
– Верно, мой друг! Давай перейдем к другой теме.
Беседа вторая: Концентрация внимания
Человек ошибался, ошибается и будет ошибаться! – такими словами начал нашу беседу Г.
– Это следствие несовершенства нашего мозга…
– Ты не прав, мой друг! Человеческий мозг – это вершина мироздания. В последние годы стало модным сравнивать мозг человека с компьютером. Сравнение не совсем удачное, но лучшего пока нет. Хорошо, представим, что мозг – это компьютер, перед которым поставлена цель единовременного решения нескольких задач. Это уточнение более грамотно отражает работу нашего разума. Ведь взять того же шахматиста во время партии. Сторонний наблюдатель считает, что этот шахматист в настоящее время полностью погружен в решение чисто шахматных проблем, верно?
– Ну да.
– А он, бедолага, помимо того, что рассчитывает ходы, невольно думает о том, что надо где-то подзанять денег, забежать к другу в больницу, найти нужную книгу в библиотеке и подбирает слова для предстоящей беседы с шефом, который насильно посылает в командировку.
– Значит, все дело в направленной концентрации внимания?
– Точнее, в целенаправленной концентрации! Мотив победы в данной шахматной партии должен подавить все остальные мотивы, определяющие наше поведение. Сконцентрированный только на партии шахматист погружается в своеобразный гипнотический транс. Загляни на какой-нибудь турнир и понаблюдай, как гроссмейстер обдумывает свой ход. Он как бы замирает, дышит тихо, как во время ночного сна, глаза «стекленеют», он ничего не слышит вокруг себя… Мы с тобой – психотерапевты и отлично знаем, что все эти признаки – не что иное, как гипноз! Сделав ход, гроссмейстер выходит из гипноза, нередко удивленно оглядывается по сторонам, протирает глаза, встает и прогуливается. После того как соперник совершит свой ответный ход, он опять садится на стул,
