девушки, – сделав серьёзное лицо, ответил Иван. Тамара недоверчиво скривила губы и ушла в процедурную.
Кстати, Вера, смазливая медсестра лет двадцати пяти, уже не раз подмигивала Ивану, но он лишь улыбался: побалагурить – это одно, а конкретно… Марте он не думал изменять. Она, между прочим, недавно ему приснилась: вот он пытается её раздеть, но что-то мешает, пробует и так и сяк – не получается. В конце концов, проснулся от сладостного ощущения, приятного во сне и неприятного после сна. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: гормоны в молодом организме играют. И «взрываются» они во время сна. В этот момент кому-то снятся голые или полуголые женщины, кому-то… но конец один: пытаешься удержать возбуждение, но поздно.
А с теми же медсёстрами Иван почувствовал себя с недавних пор неким героем, эдаким разведчиком, которому надо обмануть разведчиков другой стороны. Поэтому он смотрел и на медперсонал в целом, и на сослуживцев как человек, знающий больше, чем они. Чувства стыдливости у него в этом случае не было. Кого стесняться, молоденьких медсестёр? Стыдливость, как и скромность (примерно так рассуждал он) хороша для девушек, но не для человека, которого обманули, можно сказать, предали. Возможно, исходя из такой вот логики, Иван и не чувствовал ни перед кем своей вины, стыдливости тоже.
Через десять дней его выписали из медсанчасти. Начальник медсанчасти сказал капитану Киселёву, что если у рядового Молодцова состояние здоровья останется прежним, то придётся его направить в госпиталь.
Павел подсказал беспроигрышный вариант, который всеми правдами и неправдами надо довести до логического завершения. Главное – не поддаваться ни на чьи «профилактические» беседы – ни капитана Киселёва, ни старшины роты, ни замкомвзвода.
Наконец его вызвал к себе командир роты, майор Барский.
Иван, как положено, отрапортовал, что явился. Майор смотрел на него долго, изучающе. Насмотревшись, он спокойно, даже по-отечески, начал разговор.
– Молодцов, а я думал после школы тебя замкомвзвода сначала поставить, а немного погодя – старшиной роты. Нынешний старшина осенью демобилизуется. Ты как смотришь на такой вариант?
Иван хотел было сказать майору, что случайно в эту школу попал, что он кандидат в мастера спорта по боксу, чемпион… Но что командир учебной роты может пообещать? Перевести поближе к дому, в спортроту? Не сможет. Тогда какой смысл, как говорит Мартушка, демагогией заниматься?
– Товарищ майор, если у меня всё будет нормально, вы знаете, что я имею в виду, то я с радостью останусь в школе. Но таблетки, как вам известно, наверное, мне не помогают. Я не знаю, может, в госпитале могут помочь? Может, там за неделю меня вылечат. – Последние слова Иван произнёс, с мольбой глядя на майора, как будто от него зависела вся его дальнейшая судьба.
Тот погладил подбородок, поправил галстук и, тяжело вздохнув, спросил:
– Так у тебя что, серьёзно с этой… – Он неопределённо
