меня руки не чешутся.
– Это самый клевый комплимент за последнее время, доктор.
Я сбросила с себя кухонные обязанности, схватила под руку Костика и бутылку красного сухого. На голодный желудок через пять минут голова стала легкой и бесшабашной.
– Костик, скажи, кто у нас тут самая красивая женщина? Вон, глянь, какие стоматологицы. Просто мечта.
– Ты не напрашивайся, Сорокина. Кроме экстерьера, нужно еще метлу иметь в укромном месте. Помнишь, как через каталки перепрыгивала в приемнике? Так что конкуренции в этом пристанище капитализма у тебя пока не намечается.
– Спасибо, друг.
И мне стало хорошо.
Ведь я красотка. Наконец, надо сказать себе самой – я красавица. Да, я красавица и умница. Почему бы нет?! Почему я должна этого стесняться? И пусть все думают, что я сплю с главным. Тем более он свободен, как теперь оказалось. Почему бы не я? Разве все эти дамы из нового корпуса не считают, что им состоятельный мужик положен просто так, по праву рождения? Так чем я хуже? Как там сказано – конкуренции не намечается. Наконец-то надо уже и самой открыть глаза.
Я курсировала между людьми, с бутылкой и Костиком под мышкой; смеялась пьяным смехом, и мне правда было очень-очень хорошо. Как будто я взлетела на большой лохматой метле выше деревьев, и не было силы, которая может меня остановить.
– Ленка, не налегай на вино, еще домой ехать.
– Костичка, я так тебя люблю! Очень-очень. Почему ты так рано женился?
– Знал бы прикуп, жил бы в Сочи.
– Эх, как я твоей Ирке завидую.
– Верю. Только пойдем теперь закусим, уже ваш грузин машет руками.
– Не хочу есть. Самое вкусное – это быть худой.
– Да как бы не сдуло некоторых. Пойдем, пойдем.
Народ оголодал и тут же ринулся на призыв к мясу. Последующие несколько часов практически стерлись из памяти; как ехала домой, тоже не помню.
Утром в понедельник меня ждал ужасный рассказ; Шрек в красках описывал мое падение. Доктор Сорокина напилась в хлам, хохотала громче всех и в конце мероприятия набросилась на Ефимова с поцелуем и благодарностью за мясо, вино и природу. Все прилюдно, а потом в автобусе вырубилась и заснула.
– Боже, Саня, а домой-то как попала?
– Константин отвез. Мне драгоценное тело не доверил.
– Не может быть! Этого всего не было! Это ты специально, чтобы я нервничала.
– Варя, подтверди.
– Да уж, доктор, вы были в ударе. Придется теперь придумать какую-нибудь официальную версию для народа. Даже не знаю, прямо… скажу, напилась с горя – Ефимов нашел себе другую, какую-нибудь кралю из Минздрава, во! Заодно и слухи эти дурацкие прекратятся.
– Варя, умоляю, сделай это! Мне теперь по коридорам ходить стыдно, вот ужас!
– Господи, и все на голом месте… да и вообще… чутье подсказывает, это только начало.
– Варя, это в последний раз, правда! Я же вообще, может, больше года
