Теперь, с высоты офицерского знания, вспоминая эту постоянность недосыпания, уверяешься в его привычной ненужности или нужности, в зависимости от настроения. Есть скрытое внутри предположение, что вся эта борьба с сонливостью, не метод для вырабатывания привычности инстинкта – быть всегда настороже, а просто способ отбора, отсев шелухи, дабы когда-нибудь из нее выкристаллизовались бронебойные семечки генерал-канониров.
Но тогда, в тех ночных бдениях, более всего в свете, хотелось подпереть щеку ладонью, и с помощью локтя обрести опору для опрокидывания, не только швабро-метловой близи, но и всей Начальной Академии, а лучше, всей Геи, в тартарары. И никак не получалось, подлый, очкастый броне-майор мучился бессонницей и окружающих доставал, хотя возлежал на удобнейшем – для незнающих твердокаменном, а для Тутора, столь недостижимо мягком – топчане. Видимо, чтение таинственных папок пресытилось, некоторое время майор тискал платочком наливчатость линз, демонстрируя напряженному, ожидающему неприятностей, Тутору непривычность нового лица. Возможно, старший дежурный учебного корпуса уловил сверкнувшие в его сторону зрачки, или сквозь протертые стекла мир плеснул ему на мозг яркостью красок, но по оставшейся в неизвестности причине, он вдруг проявил к замершему на табурете второкурснику неожиданный интерес.
– Что читает, младое племя? – с кислой ухмылочкой поинтересовался он, вскакивая и опрокидывая книгу обложкой наружу.
– Угу! – вскинул он брови и зачем-то впервые вгляделся в Тутора внимательно. – И как?
Курсант Тутор не совсем понял вопрос и решил по привычному схитрить, уводя дискуссию в сторону. Он начал подниматься с табурета, желая строевой выправкой забелить отсутствие в голове ответа. Это был известный и распространенный в Академии метод – бывало, четкость выхода к доске уже обеспечивала удовлетворительную оценку или набрасывало балл сверху. Быть может, именно таким непреднамеренным образом преподаватели воспитывали в «зелени» командирскую уверенность? Но сейчас не получилось.
– Сиди, сиди! – остановил его прыть броне-майор, водружая на плечо увесистость ладони. – Как думаешь, курсант, почему генерал Псаммет-Сас не добил «баков» возле хребта Мулу-Мулу?
Тутор не знал, он смутно помнил имя генерала-героя, о чем-то говорило и название гор, но что там конкретно произошло? Он снова попытался встать – глупая попытка, похоже, майор оперся на него всей своей тушей.
– Ладно, – сказал дежурный по корпусу блеснув стеклами, – по этой книге вряд ли можно усечь суть. Издают же такую вялость, – он потеребил обложку и захлопнул учебник.
– Вот смотри, – сказал он, извлекая откуда-то из пространства хронопластину. – Танки «баков» стояли, в основном, здесь, и здесь, – пухлая рука уже мельтешила перед глазами Тутора, орудуя малюсеньким хроно-карандашом. – Наши корпуса находились от них…
И в голову
