ему перипетии сюжета, объяснял историю окружения французов у Меца и Седана, а тот даже записывал что-то в книжечку.
– Вась, а зачем ты это записываешь?
– Эх, командир, вот доведется мне в академии военной учиться, а вдруг спросит кто: что там, мол, случилось у французишек под Седаном? Верно, не знаешь, Чапай? А тут-то я им все и выложу: и про пушки хреновые, и про Мольтке, и вообще…
– Ишь ты! Дельно, – Глеб поднял руку, словно бы поправлял очки. Последние годы Маркин ходил в очках и привык к ним, а теперь Львов просто повторял привычные жесты… – Быть тебе, Чапаев, командиром дивизии, это я тебе точно скажу.
В Красноярске Львов получил известия, весьма его огорчившие. Последний пароход из Енисейска до Монастырского – центрального населенного пункта Туруханского края – уходит не позднее первого августа. Придя же в пункт назначения, встает на прикол, на зимовку. До Енисейска тоже надо добираться по реке. А времени все меньше и меньше…
– …Значит так, парни… – Львов, переодетый в простую полевую форму, привстал из-за стола. – Действовать надо быстро и решительно. Лейба, – обратился он к фельдфебелю Доинзону, – на тебе – транспорт. Топаешь на пристань и подыскиваешь какой-нибудь катер, пароходик, одним словом – некую лайбу, которая может довезти нас до Курейки и обратно. С тобой Кузякин пойдет…
– Сделаем, командир, – наклонил голову Доинзон. – Извините, я только хочу поинтересоваться: обязательно покупать, или можно взять в аренду?
– Делай как хочешь, только без разбоя.
– Ну, это таки понятно, – развел тот могучими ручищами.
– Чапаев. Пойдешь в городскую думу и вырвешь из них для нас документы на эту поездку. С тобой идет Сазонов. Делай, что хочешь и как хочешь, но чтобы к вечеру бумаги нам выправили.
Василий Иванович молча кивнул и с независимым видом откинулся на спинку стула. Положение командирского наперсника обязывало его держать марку…
– Семенов, Варенец, Гагарин. Вам пока дела нет, так что сидите здесь в гостинице в качестве тревожной группы. Оружие без нужды не показывать, но исполнять не задумываясь. Вопросы?
– Никак нет, – в унисон рявкнули штурмовики.
– Ну вот, – удовлетворенно кивнул Глеб. – А я – в управление полиции. Нужно добыть личные дела интересантов и письмо в управление полиции Курейки. Отношение от жандармерии у нас уже есть…
…Доинзон достаточно быстро отыскал то, что ему нужно. Небольшой пароход «Алатырь-камень», лишь чуть длиннее начертанного на борту названия, оказался хорошим ходоком, не слишком прожорливым, так что запаса угля ему должно было хватить на рейс до Курейки и обратно. Трое матросов, четверо кочегаров, механик, боцман и капитан – он же лоцман, вот и все. И таки если вдруг эти соленые души… то есть не соленые – откуда здесь соль?! Короче, если эти поцы додумаются своими головами до чего-то нехорошего – восемь георгиевцев с ними справятся только за здрасьте.
