как же тот мужик, у спортзала застреленный?
– Выбрось из головы! Ему теперь все равно, когда мы его обидчиков повяжем: завтра или через месяц. Пусть пока подождет ради высоких государственных интересов.
Кит был разочарован:
«Этот опер, как и бандиты, легко списал убитого мужика в графу «издержки». Для него расстрел случайного прохожего лишь досадное препятствие к уничтожению бандитов руками их противников. В случае необходимости он так же хладнокровно и от меня откажется».
Словно угадав невеселые мысли агента, Кондратов дружески хлопнул Кита по плечу:
– Ты чего пригорюнился? Думаешь, я бездушный, злой человек? Ты не прав! Посуди сам: надолго ли хватит мента из убойного отдела, если он будет за каждого жмурика переживать? А за себя не волнуйся: ты мне нужен, и я буду беречь тебя как зеница ока.
Заверение сыщика не успокоило Кита, и он поспешно уехал от места их тайной встречи.
А Кондратов, спускаясь по длинному эскалатору метро, тщеславно думал:
«Я угадал, когда отмазал этого бывшего десантника от «хулиганки». Он сумел внедриться в группировку Дыма и добыть интересную информацию! Жаль, что выбор у него невелик: либо братва изобличит и кончит, либо мы сами его посадим, если нарушит закон».
И Кондратов невольно вздохнул. Занятый мыслями о тяжелой доле сыщика, он не замечал двух странных субъектов, спускающихся вслед за ним по эскалатору. Высокий в длинном габардиновом плаще господин, поблескивая старомодным пенсне, наклонившись к низенькому бородатому субъекту в тирольской зеленой шляпе с пером, весело вопрошал:
– Тебе, Себ, понравилось выражение киллера: списать жертву в графу «издержки»?
– А что в нем привлекательного?
– Неужели непонятно? Ты только представь: дети отправляют родителей в дом престарелых, правители создают все условия для вымирания пенсионеров, а военные посылают тысячи молодых парней под пули. И миллионы несчастных легко вписываются в графу «издержки». Согласись, Себ, столь удобную формулировку трудно придумать!
– Ты прав, эти двуногие твари постоянно выстилают дорогу в «светлое будущее» телами жертв собственных амбиций! Смотри, сыщик садится в вагон! Мы едем за ним?
– Это излишне. Следить за человеком, мыслящим понятными и приятными для нас категориями пустая трата времени. Что бы он ни делал, куда бы ни направлялся, все равно наши пути пересекутся. Глупо гоняться за собственной тенью, Себ.
– Так куда же мы отправимся сейчас, на ночь глядя?
– К студенту Косину. Настала очередь его выхода на авансцену. Он призван сыграть важную роль в затеянной нами игре против литератора.
– Почему сразу не взять в оборот этого работника пера?
– Тебе надо учиться у только что уехавшего сыщика из МУРа. Он-то хорошо знает, что жизнь не подчиняется законам геометрии и прямой путь к цели не всегда самый короткий. И потому свою паутину обычно плетет осторожно и искусно. Мы тоже зайдем издалека
