еще очень сердилась из-за разрезов на коже. Нож не поможет.
– Это смотря какой нож, – проговорил Эдуард, аккуратно подсовывая под ошейник палец и поднося к вытертой растрескавшейся коже острие покрытого замысловатым узором клинка «драконьего когтя».
Этот кортик ему вручила его госпожа и благодетельница, леди Анна, герцогиня Руг. Вручила с последним вздохом, умирая на руках вернейшего из своих рыцарей. Герцогиня получила смертельную рану в неравной схватке с Чужими, всего два месяца не дожив до катастрофы при Улье, начавшейся с величайшей победы объединенного человечества, а закончившейся вероломным ударом Драконов-союзников в спину измотанной битвами королевской армии.
Клинок рассек ошейник, словно гнилую ткань, черная лента ядовитой змеей соскользнула на пол. Девочка резко отдернула ногу, словно боясь, что дохлая гадина может ее ужалить.
– Действительно хороший нож, – проговорила она затем. – От него словно теплом веет. Приятным теплом.
Ни разу за шесть лет владения не замечавший за своим кортиком ничего подобного, Эдуард спрятал оружие в ножны.
– Готово, милорд, – доложил он, отступая от принцессы.
– Благодарю, сэр Эдуард, – кивнул тот. – А теперь, будьте так любезны, спуститесь вниз и найдите документы, о которых говорил колон Виктор.
– Сделаю.
Взяв в руку лампу, оставленную хозяином на табурете возле лестницы и подкрутив в ней фитиль, чтобы та давала больше света, Эдуард спустился на первый этаж, в очередной раз недоумевая, как хрупкая девочка ухитрилась втащить по таким крутым ступенькам полное ведро воды. Найти сейф не составило большого труда – тот обнаружился в нише, прикрытой от случайного взгляда книжной полкой. Дешевые бумажные книги появились в Королевстве – тогда еще в Королевстве – совсем недавно, вместе с первыми призванными Владыками, и тут же сделались необычайно популярны, особенно у асатов.
Вскрыть замок при помощи «драконьего когтя» также не явилось сложной задачей.
Со скрипом отворив тяжелую металлическую дверцу, Эдуард посветил внутрь. Сейф был полон бумаг. Поставив лампу на пол, рыцарь стал перебирать их одну за другой, пока не наткнулся на ту, что искал, – купчую на рабыню Александру, нарту четырех стандартных лет – документ был датирован пятью годами ранее. Число проставили уже по новым правилам, в пересчете на запрещенную Владыками Эру нартов это выходил 580 или 581 год.
К купчей прилагался конверт, в котором лежало ниобиевое рабское кольцо – знак невольника, который дозволялось носить в Провинциях вместо ошейника. В обиходе оно считалось менее позорным – насколько вообще может не быть позорным статус раба, – в таких обычно щеголяла прислуга на урбанизированных планетах. Невольники сельскохозяйственных миров куда чаще довольствовались ошейниками.
На нижней полке сейфа обнаружилась пачка векселей Торговой Гильдии – в общей сложности не менее чем на три тысячи рублей – и туго набитый
