обломками бетона. Дальше дневной свет не проникал. Дальше начинался густой затхлый сумрак.
Все было как обычно, бояться было нечего. Сколько таких тоннелей он уже облазил с фонариком в руках! Все они были построены людьми. Обычными людьми – не монстрами, не фиолетовыми инопланетянами, не уродливыми циклопами. Построены для обычных нужд – водоотводы, погреба, канализационные шахты, бомбоубежища, склады, подземные переходы и прочее. И забыты, заброшены за ненадобностью – иногда метры, иногда километры, иногда десятки километров запутанных подземных трахей города, выдыхающих миазмы гнилости и забвения.
Бояться было нечего.
Но все же Сергей боялся. Боялся всегда. Давил в себе ненавистный детский страх, но нелегко справляться дрожью в коленях, когда тебе всего тринадцать лет. Он покрывался липким потом каждый раз – в ту самую секунду, когда серый дневной свет истаивал до призрачного морока, а фонарик выхватывал из обрушенных углов колеблющиеся остовы подземных духов.
Не было никаких подземных духов, их просто не существовало в природе. Была лишь игра теней, превращающая сплетенные клубки проводов в извивающиеся щупальца, космы паутины в развевающиеся саваны, осколки битых бутылок в сверкающие глаза голодных хищников. И звуки – привычные, но каждый раз пугающие. Капли, уныло плюхающиеся с потолка. Недовольное бормотание ржавой воды в трубах. И шелестящий топоток горбатых голохвостых крыс, деловито перебегающих дорогу.
Все было как обычно.
нет не так
Обычный запах пустоты – полумертвой, полуживой.
нет, запах живой, слишком живой. Слишком горячий
– Здесь кто-то есть, – сказал Сергей и обернулся.
– Естестно! – Шурик сидел на пеньке и жевал бутерброд. Он всегда жевал бутерброды – перед любым спуском, в какую вонючую дыру не предстояло бы запихнуть ему свое тощее тело. Сергей завидовал его спокойствию – по его мнению, запах, исходящий из шахты, мог убить аппетит на всю неделю. – Естестно, Серега, там кто-то живет. Да ты и сам знаешь, кто – крыски. Маленькие облезлые крыски с острыми зубками. Они ждут не дождутся, пока я не влезу в их квартирку, в их засранный бетонный дворец и не убью парочку-троечку-пяточек. Потом они сообразят, какой крысокиллер пожаловал к ним в гости, и разбегутся, обгадившись от страха. Ха-ха!
Шурик блеснул очками и снова вцепился в хлеб с ветчиной. Сергей отвернулся, не мог он видеть эту ветчину. От нее пахло точно так же, как из скотомогильника, на который они сдуру напоролись месяц назад. «Издержки метода», – заявил тогда Шурик. Ну да, конечно, он всегда знал все лучше всех – Шурик Соколов, юный гений по кличке Сок, бесстрашный супердиггер[10], разведчик подземного мира и кладокопатель.
гробокопатель
– Мы ведь с тобой кто? – Шурик перестал чавкать и ковырял в зубах спичкой. – Мы лучшие диггеры города! Рыжий и его два соплеглота – разве они диггеры? Разве они команда? Салаги они – вот кто! Им только по сортирам шарить. А мы с тобой – профессионалы. Холодный
Digger – «копальщик» (англ).
