ее Лииен, то мое сердечко дрогнуло. Вот оно – родство душ. Ли была умненькой зазнайкой, что в моем деле оказалось крайне важным. Все свое свободное время девушка пропадала в библиотеке, без конца штудируя справочники по проклятиям, и грезила о великом будущем.
– За лорда, что ли, замуж собралась? – в первый же день поинтересовалась я.
– С ума сошла?! – злобно зыркнув своими синими глазищами, молвила адептка. – Думаешь, мне жить надоело? Вот уж нет! Я не для того сбежала из дома, поступила сюда и теперь носом рою землю, дабы стать лучшей из лучших, чтобы потом все это бросить к ногам муженька. Нет уж…
Зауважала! Вот как услышала, так сразу и зауважала, прекрасно осознавая: вот она, мышь-адептка, будущая жена лордика. Осталось самого темненького найти, и все, хоть сейчас иди за свадебным подарком для вновь обретенной подруги. А что? Может, в «подружки невесты» попаду? Как говорится, используй любую возможность, чтобы повеселиться! А свадьба подруги – самый лучший повод, так сказать, проводить родное сердце в дальний путь.
За первые недели я столько раз ввергала в легкий ступор то себя, то окружение, что ко мне, вопреки логике, стали привыкать, ибо ничего хорошего просто не ждали.
Первый казус произошел, когда в одно злополучное утро мне пожелали «кошмарных дней». Чудом не подавившись, ответила:
– И вам не хворать!
Тут же за спиной появилась Дара, гнусаво сообщив, что сие было приветствие и отвечать на него надо соответственно. Икнув, без замедлений выдавила:
– Темных дней.
Они что, издеваются? Хотя что с них, убогих, взять, они же выдумка автора. Вот если бы вся эта братва поселилась в Питере, я бы поумилялась над ними, когда в наших вечных сумерках они желали бы «кошмарных ночей».
На следующий день уже заученно я всем желала «темнейших» и «кошмарных», улыбаясь на все, пока еще свои, зубы. Однако в столовой опять опростоволосилась:
– Тошнотворного переваривания, – вместо «приятного аппетита» выдала жизнерадостная я.
В помещении на миг воцарилась звенящая тишина. Вездесущая Дара опять появилась за спиной, но хватило ее лишь на странный булькающий звук, после чего дух молниеносно испарился. Если честно, я не издевалась, просто пыталась понять, почему желать кошмарного дня – это нормально, а тошнотворного переваривания – моветон?
Тяжело быть белой вороной в выдуманном, да еще и темном мире. С каждым днем ко мне все чаще приходило осознание, что просто так домой я не попаду. По велению судьбы или авторскому проклятию я сама себя запихнула в мир, которого, по моим веским доводам, не должно существовать. Когда-то в одном из глянцевых журналов я прочла удивительную статью достаточно известного московского психотерапевта. Виртуозно изъясняясь медицинскими терминами, врач пояснил, что при острой фазе шизофрении первым шагом к возможному выздоровлению является признание пациентом факта того, что он болен.
(– У вас шизофрения,
