чего. Серые стены, заклеены плакатами с глупыми надписями о том, что наркотики приносят вред и приводят к смерти. Серьезно? Они считают, что если люди прочтут стенды, то перестанут принимать эту дрянь? Все равнодушны к этим плакатам, ведь они никого не цепляют и не вдохновляют. Это то же самое, что если написать: «Эй, урод, хватит быть уродом». Но кого это волнует?
– Смотри куда идешь, Хилл! – кричит мне один из игроков футбольной команды. Я задела его плечом, а он сразу накричал на меня. И как после этого верить в добро и искренность людей? Извини, но добрых фей и пони не существует. Вот она реальность – полный мраков и лишение светлых качеств. Люди испытывают любовь к чему угодно, только не к самим людям. Их сердца полны токсинов, которые убивают их, при этом заражая других.
Я прошла в класс и уселась за свою парту, закинув на спинку стула рюкзак. Первый урок – история. Иногда, мою голову посещают мысли о том, что если бы я могла видеть фантомы известных людей, таких как: Линкольн, Аристотель, Шекспир, Вашингтон и других, то мои оценки имели бы успех. Но нет, мечтать не вредно. Мне мерещатся какие-то чудики и монстры.
Прозвенел звонок. Все ученики заняли свои места, но продолжали говорить. Я посмотрела на Алису с Ларой. Эти двое даже не косятся на меня. Хотя, чего я жду? Назвала их стервами и сейчас думаю о том, почему они со мной так грубы? Я точно спятила.
– Доброе утро, класс, – вошёл в спешке учитель. Мистер Тейлор рухнулся на свой стул и облегченно вздохнул, – откройте, пожалуйста, страницу сто сорок один.
Все послушно открыли толстые учебники и принялись листать чуть пожелтевшие страницы. Историк начал что-то рассказывать и ходить по рядам, пристально наблюдая за нами. Ему около тридцати лет, он вполне красив, умён, хорошо сложен. Именно поэтому все влюблялись в него. Все, кроме меня. Меня этот красавчик не привлёк.
– Аманда Хилл, просьба пройти в кабинет директора, – послышался голос из магнитофона.
По телу прошлись мурашки. Все уставились на меня, включая учителя, и продолжали пожирать глазами. Я неловко глотнула комок, застрявший в горле, и встала с места.
– Наша тихоня натворила бед, плохая девочка! – произнёс Питер – задира года. Все засмеялись, и мне стало хуже.
– Пошел ты!
– Аманда, не выражайся в классе! – громко произнёс историк.
Я покинула кабинет и направилась в директорскую. Пытаюсь угомонить внутреннего психа, которого разбудил Питер, и подхожу к белой двери.
– Аманда, иди за мной, – я обернулась и увидела нашего школьного психолога. Я послушно последовала за ним, предчувствуя неприятность. Это нормально, ведь я боюсь психологов. Нельзя, чтобы кто-то узнал о моей проблеме.
Мы вошли в светлый кабинет. На стенках висели рисунки и грамоты почета. Мистер Мартин усадил меня в кожаное кресло на колесиках и сам сел за своё место. Я оглядываюсь.
