Ясная улыбка осветила лицо «Стини» – так называл Бэкингема старый король Яков. Король-поэт и покровитель поэтов, Яков Стюарт сравнивал красоту своего любимца с обликом святого Стефана, чье лицо в Писании называли ликом ангела небесного.
– Мой Джордж, давай вернемся к тому, о чем начали разговор утром. То, что будет случаться хорошего в государстве, все наши успехи…
– Припишут королю. Или вам, как его мудрому советнику, – легко рассмеялся Бэкингем, – вы уже это говорили.
– Да, вот мне, например. А за все неудачи отвечать будешь ты, мой Джордж.
– Я ведь безродный выскочка, незаслуженно любимый фортуной. – Бэкингем состроил злодейскую физиономию. – У меня с ней страстный роман, который всех бесит. Что поделаешь: влюблена она в меня!
– Безмерно фортуна в тебя влюблена, верно. Никто, кроме нас с тобой, не может объяснить твое чудесное восхождение. И никто не узнает.
– Конечно, сэр Фрэнсис. Хотите грушу? Из Сицилии, там лучшие груши. На обед их подадут в вине, с медом и корицей. – Бэкингем знал, что его наставник с утра прошел долгий путь пешком для поддержания здоровья и обретения ясности мысли и наверняка голоден.
– Спасибо. – Бэкон взял с блюда крупную грушу. – Мы много раз говорили: одобрение или ненависть парламента, а тем более народа – это преходяще, очень неустойчиво и мимолетно. Совершенно не имеет значения, в сущности, любят они тебя или ненавидят. Разумеется, их гнев в случае неудач или лишений падет на тебя, Джордж, ты самая видная фигура. Но в таком случае, как мы тоже не раз обсуждали с тобой и его величеством, чтобы не допустить больших волнений, я сам выйду к ним и подставлю свою седую голову. Ее не отрубят, полагаю…
– Этого еще не хватало, сэр Фрэнсис. Ваша голова – сокровище Англии, надеюсь, это понимают даже ослы в парламенте.
– Ну, до конца уверенным быть нельзя – из-за той же фортуны, но тоже надеюсь, что в моем случае дело ограничится тюрьмой или заключением в замке. Знаешь, мой Джордж, я мечтаю иногда отойти от государственных дел, чтобы все оставили меня в покое! Чтобы мне дали чистую комнату, приносили еду два раза в день и сразу удалялись. Еще мне нужно где-то гулять, обдумывая новые страницы своего труда, а в остальном я готов к заключению и даже желал бы его…
– Не нравится мне, когда вы так говорите, – посерьезнел Бэкингем.
– Тоже не имеет значения, что тебе нравится или что хотел бы я, а тем более наш парламент. Важно одно: чтобы мы с тобой заложили такой фундамент здания, вернее, укрепили этот фундамент, заложенный нашей матерью и повелительницей Елизаветой, чтобы здание нашего государства стояло века и становилось все сильнее… Древо Великой Британии! Оно уже растет и прирастает территориями… хотя территории – не только сила, но и большая забота и опасность. На нас обоих… или на нас троих – вместе с королем, возложена высокая ответственность за то, чтобы древо Британии стало наисильнейшим на ближайшие пять сотен лет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен
