тебе. Ты – потрясающая. Где ты отыскала таких ребят? Как научила их играть? Они же настоящие профессионалы, никакой любительщины не чувствуется!
– А у нас профессиональный театр! Хоть и юношеский. – Это всегда было ее больным местом.
– Да-да. Никакой наигранности не чувствуется… А ведь им всего-то лет по шестнадцать?
– Ангелине – восемнадцать. Наташе Лукьянцевой – четырнадцать.
– Ангелина твоя – это вообще что-то с чем-то… Ей нужно учиться, ты понимаешь? Она может стать большой актрисой.
Сима вздохнула:
– У нее Вахтанг.
– Что это значит?
– Она – содержанка, что тут непонятного? Живет у одного богатого мужика, о котором я только и знаю, что его зовут Вахтангом.
Лев прищурился, словно пытаясь рассмотреть:
– Так это ее «Мерседес» стоял у входа?
– Белый конь. Теперь такие кони и такие рыцари.
– Жалко девчонку, – не сразу отозвался он. – Эту гадость не так просто выдержать, как ей кажется. Ты заметила, как она дергается? Постоянно торопится. Не удивлюсь, если окажется, что она прибегает сюда тайком от него.
– Тайная страсть…
Внезапно он отбросил ее руку:
– Что в этом смешного? Ты даже не представляешь, чем все это может кончиться!
– Она сама сделала свой выбор, – прошипела Сима, уже начинавшая злиться оттого, что разговор, которого она так боялась, пошел совсем не в то русло. Ангелина, конечно, главная героиня, но не настолько же… Или…
Широко расставив колени, Лев уперся в них локтями и опустил голову.
– Литература не способна удержать от ошибок… Ты ведь говорила, что Ангелина еще раньше репетировала эту роль? Но Гелина беда ее не напугала.
– Вахтанг ее не насиловал.
– Это только так кажется.
– Она ушла к нему добровольно. Не так уж и плохо ей жилось дома… Не алкоголики же родители! Нормальная семья…
– Значит, было что-то…
Симе пришлось признаться:
– Бабка у нее – религиозная фанатичка. Но это, по-моему, не самое страшное.
– Чужое горе всегда кажется менее болезненным, чем собственный порез на пальце.
Она так и задохнулась:
– Ты называешь… То, чем я живу… Это – порез на пальце?!
Опомнившись, Лев снова схватил ее руку:
– Нет-нет! Это я не о тебе сейчас, что ты? Это… о человечестве вообще…
Задумавшись, он посмотрел на ее пальцы, и хотя Сима понимала, что Лев сделал это машинально и вовсе их не разглядывает, ей опять стало неловко за свои короткие, не покрытые лаком ногти. А он вдруг прижал их к губам:
– Тоненькие… Откуда в тебе столько силы?
Она попыталась улыбнуться:
– Бог дает.
– Бог… Да. Конечно. Он дал тебе большой талант.
У нее заколотилось сердце:
– Правда?
