раз удивить его своей прямотой, многоликостью и многогранностью натуры. Вайз пока не понял: нравиться ему это или нет, но уже знал точно, что Жасмин Сент-Энджэлл далеко не «деревенская простушка». Ее строптивость, безусловно, возбуждала аппетит, но недоверие и явная враждебность выводили маркиза из себя. Когда он заговорил, в его голосе появилась прохлада.
– Ты явно раздражена, дорогая, и пытаешься ужалить при любом удобном случае. Думаю, что это связано с тем, что я навязываю тебе свое общество, – откровенно произнес он, легко переходя на «ты». Он еще вчера скинул маску и уже не видел смысла в притворстве. Его голос стал хриплым и тяжелым. – Похоже, на открытие Летнего Сезона я оказал услугу не тебе, а Норту. Не вмешайся я вовремя, бедняга испытал бы на себе всю силу твоего, в кавычках, обаяния. У тебя язычок острее бритвы и всегда есть, что ответить. Это достоинство далеко не всегда можно отнести к леди. Я просто поражен, что это стадо баранов, зовущееся высшим светом, считает тебя просто Ангелом: скромной, жеманной девственницей, умеющей лишь мило краснеть… Они, скорее, и не помышляют, что за бестия скрывается за румянцем благопристойности…
Жасмин задохнулась от негодования.
– Да как вы смеете… – ахнула она.
– Я говорю то, что вижу и могу отметить, что увиденное мне нравится с каждым днем все больше, – ответил Вайз. – Остынь, детка, перестань нападать, улыбнись и прислушайся к моим советам. Джулия Гросс действительно плохая компания, вопреки тому, что многие мужчины находят ее общество интересным…
– Ни один уважающий джентльмен не будет общаться с потаскухой! – выпалила она.
– О! В твоем лексиконе имеются и такие слова? – парировал Райфорд и теснее прижал ее к себе. – Чем еще ты можешь удивить меня, милочка?
– Могу дать пощечину на виду у всех за дерзости, которые вы себе позволяете! – воскликнула она и поджала губы. – Не смейте сокращать дистанцию и говорить со мной в такой фамильярной форме! Я вам не милочка!
– Как много запретов… – медленно проговорил Себастьян, и, помолчав, добавил. – Ну что ж… Предлагаю заключить перемирие. Для меня ново ругаться с такой красивой леди, как ты. Обществом таких особ я предпочитаю наслаждаться…
Музыка стихла.
– Моя красота предназначена не для вас, милорд, – в тон ему произнесла Жасмин и заставила себя улыбнуться. Она высвободилась из объятий маркиза и отступила на шаг. – Вашего внимания я желаю меньше всего на свете.
Жасмин присела в безупречном реверансе, что со стороны могло показаться, что она любезно благодарит его за танец, и покинула бальный зал.
Невероятным усилием воли маркиз подавил в себе раздражение и желание догнать дерзкую девчонку, припереть к стенке и показать, кто здесь решает все.
– Так уж и быть – немного остынь, куколка… – чуть слышно прошептал Вайз и ленивой походкой двинулся к напиткам.
Вечер продолжался.
Жасмин
