человек. И, не дожидаясь гневного ответа, представился для двух других: «Капитан. Так меня здесь прозвали, поэтому зовите и вы. Вам тоже потом подберут прозвища, да вы, должно быть, в курсе. Меня поставили вас курировать. Вас всех троих вместе. Видишь, рыжик, я всё правильно сказал про приятелей, у тебя теперь просто нет причин с ними не дружить…»
Рыжая молча подняла книгу, которую сжимала обеими руками. Она держала её так, будто хотела ударить седоволосого Капитана, даже сделала движение-замах, но остановилась, передумала.
«Книгу жалко, – пробормотала будто бы сама себе. – Да и всё равно ты меня не заставишь».
«Конечно, – согласился Капитан. – Я и не думал заставлять. Время придёт, всё само образуется. Сегодня такая погода чудесная, правда?»
Он запрокинул руки за голову и потянулся, улыбнувшись текущему сквозь ветви свету и теплу. Курт тоже улыбнулся, глядя на него. Может, и командир, но точно не тот, что гонит солдат под шквальный огонь пулемётов.
«Эй, долговязый, – Капитан заметил улыбку. – Ты, я вижу, лазил на эту несчастную яблоню – уж больно ободранный вид. Яблоки-то стоили того?»
«Очень вкусные, – кивнул Курт. – Будешь?»
«Штучку, чтобы не портить предобеденный настрой. Вот спасибо…»
Капитан полюбовался спелым тёмно-красным яблоком, прежде чем откусить кусочек.
«А я знаю, почему ты туда полез, – прожевав, с ехидцей сказал он. – Попросила прекрасная дама. Верно?»
«Может, мне самому захотелось, – в тон ему ответил Курт. – А вообще-то верно. Прекрасная дама. Да вот же она».
Он указал своим заляпанным зелёнкой локтем на покрасневшую Лучик. Потом поспешно добавил: «Рыжая тоже ничего, только грубит». Та издала горлом странный звук – как будто задавила смех. Курт подумал, что книгой лупить его, наверное, не будут.
«Значит, ты у нас рыцарь, – одобрительно сказал Капитан. – Длинный, в хозяйстве полезный… И его прекрасная дама. Очень юная и очень прекрасная дама. Позволите ли – леди, госпожа, сударыня, мадемуазель, фройляйн…»
Капитан изобразил шутливый поклон. Лучик хихикнула.
«Слишком много титулов для такой маленькой меня, – сказала она. – Для такой маленькой и безымянной».
«Безымянной тебе быть недолго», – вновь пообещал Капитан.
«А кто так назвал тебя – „Капитан“? – спросила Лучик. – И почему – ты военный?»
«Прайм назвал. Ну, как военный… бывший».
«Что-то меня он такой милостью не одарил, – заметила между делом рыжеволосая. – Хотя, можно подумать, мне от него это надо».
«А у этого Прайма есть прозвище?» – полюбопытствовал Курт. Он только что получил подтверждение своих мыслей, но это его не напугало, даже не поселило в нем скованность – должно быть, потому, что Капитан был ему симпатичен.
«Без понятия, – пожал плечами Капитан. – Я пока
