Заглянув в окно, я вдруг понял, почему в комнате витал морозный дух. Судя по обилию луж на улице, дождь нехило пробарабанил всю ночь, но на этом не остановился. Небо затянули густые почерневшие тучи. Переваливаясь друг через друга, они стремились захватить как можно больше просветов, поглотить последние остатки тепла, которые задержались с выходных. Краски вокруг поблекли, растения поникли, а верхушки гор уже не казались такими блистательно белыми.
Нахохлившись, я собрал сумку и поставил чайник на кухне. Горячая кружечка чего-нибудь (и было абсолютно неважно чего) будет как нельзя кстати. Пока это чудо техники нагревалось, я замотал шарф вокруг шеи, чтобы хоть как-то согреться. Сам не знаю почему, но этим утром я чувствовал себя неважно. Пробуждение в холоде по какому-то звону явно не мое.
Собравшись с силами, в спешке выпив кружку чая и закинув сумку через плечо, я пошел в аудиторию. На подходе к выходу из преподавательского крыла я услышал объявление по громкоговорителю: «Мистер Тернер, срочно пройдите в ректорат». Объявление повторилось еще раз, а потом замолкло. Насколько я мог судить, ничего хорошего это не сулило. Второй день и уже что-то не так.
Но только оказавшись в коридоре, я сразу понял причину такого срочного вызова. По коридорам шли довольные студенты, разодетые на разный манер. Девушки в красочных кофточках, парни в цветных рубахах и свитерах. Даже самые младшие курсы, у которых моих занятий не было, – и те отказались сегодня от академической формы. Я так и расплылся в улыбке. Заметив меня, ребята дружно здоровались, улыбались мне, и буквально каждый знал, как меня зовут. Я понимал, что вся эта веселая атмосфера сгинет в тот момент, когда я переступлю порог кабинета мисс Атторы. Миновав двери в административное крыло, я направился по безлюдному коридору к тому самому зловещему кабинету, что сейчас же устроит мне выговор и… тут я понял главное. Своим призывом нарушить один закон академии я прочертил себе дорогу навылет. Если сейчас меня уволят, то вернуться я уже не смогу, а это значит, что девочки и дальше будут глупо погибать по неизвестным никому причинам. Сказать истинную цель своего визита я не могу, поэтому единственный выход – выкрутиться. Сделать это признанием своей неправоты я не мог, ибо тогда студенты снова окажутся в своем железном ящике и, мало того, будут наказаны. Конечно, меня они после этого возненавидят. Я не могу допустить этого, именно ребята ближе всего к разгадке всех этих ужасающих событий. Все это ведет к одному выводу: пан или пропал.
Я выпрямился, глубоко вдохнул и постучал в массивную дверь мисс Атторы. Из-за двери послышалось злобное и холодное «войдите». Она ждала только меня, определенно.
Возле стола стояла она. Суровое выражение лица, сжатые скулы, и нервозное постукивание каблуком. Странно, но как только я увидел ее, то не впал в панику, напротив – я успокоился. Что-то подсказывало мне, что я справлюсь.
– Доброе утречко, мисс Аттора?
– Сильно в этом сомневаюсь, мистер Тернер. Присаживайтесь, – она указала мне на стул, а сама уселась за свой стол, – Оно было добрым, пока я
