стену. Вере Лиза не понравилась, но в тот, единственный раз Игорь настоял на своём, и через месяц они поженились.
Свадьбу устроили пышную, Вера Павловна в длинном бархатном платье тёмно-синего цвета чувствовала себя на этом празднестве королевой. Нанятый ею по рекомендации знакомых тамада развлекал публику заезженными шутками и анекдотами. Свадебная программа, прямо сказать, не отличалась эксклюзивностью. Все вопросы задаваемые присутствующим, а также ответы на них давно были всем известны, но разгорячённые алкогольными напитками гости смеялись и делали вид, что впервые слышат подобное.
– Ну, что ж, а теперь вопрос к невесте?
Предчувствуя недоброе, Лиза, как и тогда во время знакомства, попыталась спрятаться за спину жениха.
– Итак, мы хотим услышать от невесты, как она теперь будет называть свою свекровь? – ведущий протянул микрофон Лизе.
В зале повисла напряжённая тишина, все взгляды были устремлены на девушку, которая готова была расплакаться, но выдавить слово «мама» из себя не могла. Лиза схватила бокал с шампанским и стала пить его большими глотками…
Никогда в своей жизни Вера Павловна Сафронова не чувствовала себя такой униженной и разъярённой одновременно. Все последующие два года жизни молодой супружеской пары она отыгрывалась на невестке, как могла, постоянно терроризируя её своими вечными придирками.
Девушка терпеливо молчала и хотя по натуре своей она была милым и нежным созданием, но чувство озлобления росло в ней с каждым днём…
– Да, дело действительно необычное, – задумчиво протянул Махоркин.
– А Вы заметили, шеф, что никто из членов семьи даже ни всплакнул, ни вскрикнул, ни упал в обморок, узнав о смерти их близкого человека? Все они скорее выглядели растеряно, чем расстроено. – В те редкие минуты, когда Лена становилась серьёзной, её красиво изогнутые брови прижимались к переносице, образуя силуэт чайки. – С чего бы это, как Вы думаете?
– Ну, вряд ли все они сразу впали в ступор, нет, тут что-то другое, что-то за этим стоит, – не дожидаясь ответа от начальника, Лена продолжала высказывать свои мысли вслух, как будто Махоркина в кабинете и не было.
– Мне кажется, Вы даже знаете, что именно… – решил вклиниться в ход её мыслей следователь. – Не удивлюсь, если вдруг окажется, что Вам уже и имя убийцы известно, – насмешливо добавил он, открывая папку с материалами дела.
– Может и знаю, но Вам не скажу, – вильнув бёдрами, Лена выскочила из кабинета, оставив в нём еле уловимый запах французских духов Пуазон.
«Детский сад какой-то», – улыбнулся Махоркин. – «А ведь она права, глубокой печали по поводу убийства хозяйки дома никто из семьи не выразил. Пожалуй, только дочь была действительно раздавлена случившимся, а все остальные – что-то не очень».
– Мама, ну, сколько можно, – Игорь вбежал в кухню, где Вера,
