насчет города? Заберем ребенка, погуляем улочками, может, в театр сходим, или куда ты захочешь….
– Не знаю. Не тянет. – ее голос, спокойный, без оправданий, утихомиривал родившуюся спесь, да и прямо, открыто смотревшие на него глаза, возвращали покой душе. Уставился на нее, а Вилене показалось, что кто-то ему нашептывает, программирует его действия. Прислушалась – тишина. Погладила по руке и продолжила:
– Остается последнее, предложить соседство Ника. – Но Жан, не ответив, вышел, стараясь избежать дальнейшего разговора. Виен не навязывалась. Нет, несомненно, она могла найти компромисс, могла устроить скандал и заставить задуматься над сказанным. Могла и пойти от обратного – лаской и нежностью вынудить жалеть о сказанном. Но она не стала предпринимать ничего, дала ему возможность понять ошибку, без каких либо действий с ее стороны. Одно ее поразило, и она вернулась к этому, как только осталась одна: – Жан даже не дернулся, увидев, как достала сумку, а ведь все эти месяцы, не смотря на то, что она была его законной женой, в минуты, когда он не контролировал свои мысли, боялся ее ухода, больше всего на свете. Он, зная ее больше тридцати лет, изучив ее бунтарский характер, ведал, что при любом, даже маленьком конфликте, она уходит, давая себе время на размышления. А уж вернется ли, вот это было для него вопросом и оооочень жирным.
Время безжалостно проглотило полночь. Жан, делая вид, что усиленно занят работой, ждал, пока она уснет. Вилен, сделала себе и ему чай, молчаливо поставила перед ним на стол и сразу ушла; не вникая в смысл, даже не видя, что происходит на экране, посмотрела фильм, щелкнула пультом и, махнув на его выдуманные проблемы, уснула, оставив все свои сомнения и недовольства до утра.
«Проснись!» – Услышала она властный мужской голос. Открыла глаза и мгновение сомневалась, звали ее или нет, вспоминая сон – пустота. Были лишь краски. Как не было рядом и мужа. Он лег в кабинете, изображая «обиженного».
«Подойди! Подойди к окну!» – слышала она в голове, что совсем не удивило. Вот уже год она слышала людей, иногда подглядывала за теми, чьи мысли проносились мимо, а с появлением под окнами платинового поклонника, вообще была готова, что рано или поздно, он подаст голос. Подошла. Он стоял там же: «Спустись! Надо поговорить».
– Зачем? Я тебя и так слышу. – ответила и даже не удивилась, как легко он наладил с ней связь.
«Спустись! – не просил, требовал. – Так будет проще! Зачем будить вселенную, крича на всю солнечную систему? – Виен промолчала и не пошевелилась. – Я чувствую страх. Страх – это не то, что мне надо».
– А я и не боюсь! Просто не понимаю зачем.
«Действительно, зачем? – полы его плаща разлетелись в разные стороны, хотя Виен не чувствовала и маленького дуновения, вслед за ними и его сияющие волосы заиграли. Ви догадалась, это он подался вперед. – Стены же не помеха! Муж будет счастлив, застав кого-либо, в своей постели».
– Шантаж
