рукой. Но Паула посмотрела на меня таким испуганным взглядом, что моя рука замерла. Она вскричала, умоляя меня простить её и наказать аналогичным способом. Она буквально молила меня о такой милости, и я не смогла ей отказать, и поставив её на колени, задрала вверх юбки Паулы, но спектакль, который мне предлагал её бедный зад, вдруг вызвал у меня жалость. Однако возможность наказать его через несколько мгновений все-таки вызвал у меня возбуждение, так что после короткого колебания я не смогла отказаться от нахлынувшего на меня желания отхлестать Паулу, и хотя, поначалу, я нанесла ей всего лишь лёгкие удары, они вызвали у неё непропорционально громкие возбуждённые стоны. Они меня не остановили, и я продолжила порку, заставлявшую увлажняться мою маленькую щёлочку. Наконец Паула сумела ускользнуть от меня, и опустив вниз свои юбки, умчалась со всех ног прочь. Впоследствии она больше не желала со мной играть в эту игру, находя её слишком жестокой, но, к счастью, что она ничего не рассказала своей матери о наших играх… то, чего я опасалась больше всего в этот момент.
В течение нескольких последующих дней я была вынуждена играть в свои игры в одиночестве, и само собой, в школьную учительницу тоже. Я поднималась в чердачную комнату под крышей на третьем этаже, где висело зеркало на стене. Закрыв дверь на ключ, я становилась на колени, поворачиваясь спиной к зеркалу и, наклонив голову к полу, а моя попка при этом оказывалась задранной кверху, и я могла таким образом снизу видеть своё изображение, которое отражало зеркало. Это позволяло мне, задирая свои юбки, одновременно изображать и учительницу и ученицу: мой зад принадлежал провинившейся ученице, а моя рука, наказывающая его, преподавательнице. Я развлекалась так же тем, что наслаждалась видом моих краснеющих под шлепками ягодиц, которыми я их щедро награждала. Кроме того, меня чрезвычайно забавляли гримасы, которые я заставляла непроизвольно, в момент сильной боли, изображать мою задницу, смотреть, как она разжимается и вновь сжимается под ударами, как улыбается и наливается силой поначалу сморщенная маленькая дырочка-ротик, как он открывается и пускает струю газов в сторону зеркала. В какой-то момент я испытывала очень живое удовольствие от этого действа и лишалась чувств на полу, с пальчиком одной руки, углубившемся в дырочку в моей попке, в то время как другой рукой я ласкала кнопку моей щёлочки впереди. Я развлекалась таким образом несколько дней подряд до тех пор, пока не встретила мою тётю в то время, когда я выходила из моей любимой комнаты, и не сумела побороть свой страх, который довольно явно изобразился на моём лице, и моё сердце билось столь сильно, что я поклялась себе, что больше не продолжу своих одиночных упражнений перед зеркалом, хотя, несмотря на мой явный испуг, моя тётушка ничего не заподозрила и не наказала меня. Мне повезло в этот раз, но так не могло продолжаться вечно. Правда, когда я навестила Кати, я не смогла удержаться от искушения и попросила сыграть её со мной
