происходит?
Соня очнулась от забытья и рывком села в кровати, голова немедленно закружилась, усмиряя её желание в тот же миг прояснить своё положение.
– Вот и я хотел бы знать: что происходит в нашей семье? – задумчиво спросил Михаил, глядя в пустоту.
Казалось, что он так и просидел всё время, не шевелясь, пока Соня спала.
– И почему мы никак не можем найти общий язык?.. Может, нам действительно лучше разойтись?
– Можем и разойтись, – тут же согласилась Соня, смерив незнакомца с головы до пят изучающим взглядом: невзрачный, неопрятный, нерешительный и вообще – унылый и скучный, а потому не в её вкусе.
Сплошные «не» и ничего больше. Прямо как у разборчивой невесты, запутавшейся в куче женихов… Хотя с весёлостью у мужа лучше не перебарщивать. Вон Фёдор, очень даже жизнерадостный среди других людей, а когда оказывался рядом с ней, так его как будто муха какая кусала, и он превращался в язвительного и злобного критикана, видящего в жене одни недостатки.
«Неужели я так отрицательно действую на всех мужиков? Чушь! Мне просто с ними не везёт. Вот и у этого ко мне куча претензий. Хотя, если хорошо поразмыслить, то, судя по рассказам Михаила, опыт – о котором, кстати, я и понятия не имею, – нашей с ним семейной жизни свидетельствует о том, что разрушительницей брака всё же являюсь я. А это уже симптом. Этакий звоночек подсознания, что неладное что-то творится именно со мной, а не с моими мужьями… Печально, конечно, если это и в самом деле так. Значит, меняться-то придётся всё же мне?.. Фу, как на приёме у психоаналитика. Даже противно!.. Ах, скажите пожалуйста, первый раз в жизни заглянула себе в душу и увидела там не то, что хотелось бы улицезреть!.. Ну хорошо-хорошо! Я над этим обязательно подумаю. Тем более что если судить по глазам, которые, как утверждают, являются зеркалом души, то присмотреться к Михаилу явно стоит».
Но не сейчас, когда всё плывет перед глазами, а в голове уныло и тревожно бьёт колокол, возвещая о новом витке её жизни. Что на этот раз приготовило для неё коварное зеркало?
– Мне плохо.
Соня снова прилегла на кровать и отвернулась от Михаила, закрыв глаза и предоставив времени самому разбираться со всей этой катавасией. А её увольте. Ей сейчас не до чего, лишь бы выжить.
– Я надеюсь, ты не собираешься лить крокодиловы слёзы? Это у тебя отлично получается, когда бессильны другие аргументы.
– Не дождёшься! А нам обязательно выяснять отношения, когда я не в силах даже вспомнить, кто я?
– Извини! Во всём снова виноват только я, – он налил из хрустального графина воды и подал бокал Соне. – Выпей ещё. Тебе сейчас нужно пить много жидкости, чтобы прийти в себя.
Соня привстала на локте и опустошила бокал, освежая прохладой не только сухой горячий язык, но и путаные мысли. Тошнота и головная
