style="font-size:15px;"> – Кого?!
– Чего «кого»?
– Какой еще знаменитости?.. Что вам от меня нужно?
– Допилась. Поздравляю! Ты превзошла самою себя. Так вот, знаменитость у нас – это ты. Как там в афише? «Великолепная Софья Соболевская, единственная и неповторимая исполнительница бардовских песен на русской семиструнной гитаре, возможности которой…» – имеется в виду гитара, конечно, – «…так до конца и не раскрыты, как и возможности русской души»… А уж касательно мудрёности твоей неповторимой души и вовсе говорить не приходится, – грустно констатировал Михаил. – Как там дальше? «Софья Соболевская – значительное явление русской музыкальной культуры. Певица, поэтесса, бард, автор удивительных по глубине и оригинальности сложных и певучих романтических сочинений мощнейшей энергетики, нежности и страсти. Самородок, освящённый свыше: словно кто-то невидимый, но всесильный, наделил её очарованием общения. Доброта к людям, открытость миру бумерангом возвращаются к ней зрительской любовью и теплом».
– И это всё обо мне?! – Соня неожиданно икнула и зажала рот ладонями, задержав ненадолго дыхание.
– О тебе, о тебе! Когда ты стоишь на сцене. И поёшь.
– А в жизни разве не так?
– А в жизни тебе нужно чаще в зеркало на себя смотреть. Тогда ты, может быть, заметишь, как фантастически афиша отличается от оригинала.
– Ничего не понимаю!
– А я понимаю ещё меньше. И мне это уже осточертело. Я хочу ясности.
– Вы вообще кто? И что вам от меня нужно?
– Вообще-то, я твой законный муж. Извини, конечно, что повторяюсь, но ты ведь не в состоянии осознать этот факт с первого разъяснения. Да-да, муж, собственной персоной, как это ни странно. Может, свидетельство о браке показать, чтобы освежить твою память? Или ты для себя уже всё решила, только забыла предупредить меня?
Михаил устало опустился в кресло возле огромного во всю стену зеркала.
– О чём?
– О том, что отважилась, наконец, бросить меня и пуститься в свободное плавание, как грозилась. А потому уже не считаешь меня своим мужем.
– Я хочу пить, – прошептала Соня.
Она действительно ничего не понимала. Бред какой-то: чей муж, зачем муж, и что этому мужу нужно от неё?
– Рассольчику огуречного хочешь? Или может сразу шампанского? Чего зря время-то терять?
– Воды, – раздражённо ответила Соня.
Она уже ненавидела этого ехидного высокомерного мужика, назвавшегося её мужем.
– Какое облегчение! Прима попросила простой воды, – исходил язвительностью новоявленный муж. – Ну, воды так воды.
Он поднёс Соне высокий хрустальный бокал, и та с жадностью выпила прохладную живительную влагу, гасившую жар пылающего лба, освежающую горло и утоляющую жажду как никакой другой напиток на свете.
«Опять
