а половина – к Терскому. По станицам Бекешевской и Суворовской казаки относились к Кубанскому казачьему Войску, а от станицы Боргустанской – на восток до Каспийского моря – это уже земля терских казаков, – отметил Пётр Стефанович. – Поэтому идея Терской Республики была нереализуема».
На это же несовпадение новых административных границ с историей указал Александр Месечко: «Терская Область распространялась от Каспия до Подкумка. Ставропольский край в неё входил только юго-восточной и восточной частью. Терская Область во времена царя-батюшки была экстерриториальной. Пятигорский отдел входил в Терское Войско. А Ставропольская губерния была гораздо меньше нынешнего края. Западная и юго-западная части края вместе с КЧР относились к области Кубанского Войска».
Неосуществимой эту идею считает и Михаил Клевцов. «За 70 лет советской власти совершенно изменилась обстановка, и вернуть прошлое было невозможно», – уверен он.
А если бы получилось? Представить то, чего в природе не было, сложно. Но поскольку и сейчас предложения объявить, например, Ставрополье республикой Русской и/или Казачьей иногда звучат, мы попросили участников долгого процесса возрождения казачества ответить на вопрос – что бы изменилось, если бы всё это происходило в Терской Казачьей Республике?
«Если бы казачий компонент присутствовал в этом административном образовании, это пошло бы нам на пользу, – полагает Александр Кабаков. – Сейчас мы в шести субъектах федерации никто, нигде и зовут нас никак. С нами просто играют во всех регионах, включая Ставрополье».
«Не знаю, какая бы была от этого польза, – сомневается Александр Месечко. – В то время казаки только начали себя чувствовать и называть казаками. Всякие мысли бродили в головах. Я не советую к этой идее серьёзно относиться».
«Я выступал и выступаю за то, чтобы мы сохранили отношения, которые существовали между горцами и казаками. Создание Казачьей Республики намного усугубило бы ситуацию на Северном Кавказе. Казаки всегда были своеобразным демпфером, то есть успокоителем межнациональных и межтейповых конфликтов горских народов. Обособление казаков могла привести горцев к прежней раздроблённости, – уверен Пётр Федосов. – Если бы казаки настояли на создании отдельной республики, то подлили бы больше масла в огонь разгоравшихся межнациональных конфликтов, что могло привести к непредсказуемому результату.
Мне тогда было уже 54 года. Значительную часть жизни я прожил в Грозном, закончил Грозненский институт, там преподавал, много раз посещал дагестанские, чеченские, ингушские, кабардинские, балкарские, осетинские селения, изучал традиции, обычаи этих народов, знал, что такое межнациональные отношения и как их можно довести до абсурда. И даже если бы все прошло спокойно, у нас в то время не было ни условий, ни людей, которые могли бы это сделать. У казаков
