прохода в заборе для острастки постреливали по вагону. Пард тоже пальнул пару раз; пистолет в его руках оживился, явно радуясь возможности пострелять, но Пард решил не палить попусту, и пистолет вскоре опять погрузился в обычную дрему.
В потемках угадывалось слабое шевеление, но подозрительно вялое. Головная часть поезда продолжала весело гореть, плюясь снопами желтых искр, ужасно похожих на праздничный фейерверк. Бюскермолен с недоверием глядел туда.
– Что-то они затевают, шеф, – негромко сказал он.
– Догадываюсь, – не слишком приветливо процедил Вольво. – М-да. Достойное начало…
Пард взглянул на часы. Было полвторого ночи. Значит, поезд успел пройти Шевченко и оставить в стороне Черкассы.
Несмотря на действительно плачевное начало похода, удача все же не совсем оставила охотников: никто не был убит и даже не был ранен, только Тип-Топыча малость посекло стеклами еще в купе.
Когда просачивались в еще горячий и дымящийся проход в заборе, с двух сторон ударили желтые лучи: кто-то подогнал вдоль поезда машины и включил фары. Стало наконец-то светло, но Пард этому мало обрадовался, да и остальные тоже. Снова поднялась стрельба, но большинство охотников уже успели благополучно убраться за забор. Бюскермолен метким выстрелом вдребезги разнес одну из чужих фар, отчего окривевший вдруг автомобиль жалобно взвыл на всю округу.
За забором гномы вскочили и быстро-быстро забегали туда-сюда; Пард не мог сообразить зачем. Саперы на мгновение задержались у пролома, потом появились с самым невинным видом. У Парда перед глазами плясали сплошные цветные пятна, и он проклинал свои людские глаза, которые сейчас с удовольствием променял бы на, скажем, эльфийские. Этим-то темнота нипочем.
– Нашел! – тихо сказал Роелофсен и замахал руками. Вольво энергичным жестом велел всем стягиваться туда.
Парда в ту сторону подтолкнул Гонза.
– Давай, друже, – приговаривал гоблин. – Шевели задницей, не то потом худо придется и тебе, и заднице…
Посреди голой асфальтовой площадки гном отыскал круглый канализационный люк; поддел его короткой толстой железкой с крюком и открыл. Внизу журчала вода и скверно пахло, но сейчас было не до церемоний. Кто-то, спустившись, щелкнул переключателем фонарика и желтое пятно света легло на влажную стену колодца. Пард немедленно вспомнил, что у него в сумке тоже есть фонарик, обрадовался и полез в сумку.
Быстро и деловито, как на тренировке, охотники спускались в люк. Узкий и низкий ход уводил куда-то в сторону далеких домов; под ногами, журча, тек грязный ручеек. Пард поводил фонариком направо-налево, но стены везде были такими же склизкими, грязными и неприятными, как и в самом колодце.
Спускавшийся последним Бюскермолен пристроил на место люк, а спустя полминуты земля ощутимо дрогнула, и вслед за тем ватный ком упруго толкнулся в уши.
– Аха! – злорадно процедил Беленький. – Проход, чую, стал побольше!
Его приятель-хольфинг тихо засмеялся.
– Шевелись! –
