брат вскочит и бросится следом за Катриной, но Роран остался сидеть рядом с Олбрихом и Балдором. Они, как и все остальные, следили за каждым движением Катрины, почти не мигая.
Эрагон поморщился, когда очередной вопль Илейн разорвал вечернюю тишину, столько боли было в этом крике.
Затем полог палатки вновь приподнялся, и оттуда вихрем вылетела растрепанная Арья с обнаженными руками. Волосы, как крылья, летели за нею, когда она подбежала к троим эльфам из числа стражей Эрагона, стоявшим в тени за ближайшей палаткой. Несколько мгновений она что-то настойчиво втолковывала одному из них – точнее, одной, ибо это была эльфийка с тонким лицом по имени Инвидия, – а потом поспешила обратно в палатку, но Эрагон успел перехватить ее.
– Как там дела? – спросил он взволнованно.
– Плохо, – честно ответила Арья.
– Но почему это продолжается так долго? Ты не могла бы как-то помочь ей?
Лицо Арьи, и без того чрезвычайно напряженное, стало прямо-таки свирепым.
– Могла бы. Я могла бы сделать это еще в первые полчаса, но Гертруда и другие женщины грудью заслоняют роженицу от меня, не позволяя применить даже самые простейшие заклинания.
– Но это же глупо! Почему?
– Потому что магия их пугает. И я их пугаю.
– Так скажи им, что не желаешь ей ничего плохого. Скажи им это на древнем языке – они просто вынуждены будут тебе поверить.
Арья покачала головой:
– Так будет только хуже. Они подумают, что я пытаюсь применить магию помимо их воли, и вовсе меня оттуда отошлют.
– Но Катрина, конечно же…
– Только благодаря ей я и смогла кое-чем воспользоваться.
Илейн снова пронзительно закричала.
– Неужели они не позволяют тебе хотя бы немного облегчить ее страдания?
– Не больше, чем я уже сделала.
Эрагон, прорычав сквозь стиснутые зубы:
– Неужели это правда? Ну, я им покажу! – попытался было прорваться в палатку, но чья-то рука крепко схватила его за левое плечо.
Озадаченный, он оглянулся и вопросительно посмотрел на Арью, но она, качая головой, сказала:
– Нет. Не надо вмешиваться. Это их обычаи, и они, по-моему, древнее, чем само время. Не лезь туда, иначе рассердишь и смутишь Гертруду, а большую часть женщин и вовсе против себя настроишь.
– Да плевать мне на них!
– Я знаю, но поверь, сейчас самое мудрое – это просто ждать вместе со всеми остальными. – И, словно подчеркивая смысл сказанного, она отпустила его плечо.
– Но я не могу просто так ждать, если Илейн так мучается!
– Послушай меня. Будет лучше, если ты останешься здесь. А я постараюсь непременно как-нибудь помочь Илейн, обещаю тебе. Но сам туда не входи. Ты вызовешь только возмущение и гнев, а там ни то ни другое совершенно не требуется… Пожалуйста, Эрагон!
Эрагон колебался. Потом, всхрапнув от возмущения,
