босяк. Недолго думая – или наоборот, всё было обмозговано заранее? – Изабелла быстренько с ним развелась и моментально выскочила замуж, и не за кого-нибудь, а за того жлоба, который в наглую обчистил Фёдора.
С горя надравшись, он вздумал устроить разборки, но это обернулось голым крахом – в буквальном смысле. Крепкие ребята, подручные богатого жлоба, в предвечерней полумгле вывезли Полынцева в ближайший лесок на берегу живописной Протоки, отлакировали физиономию, раздели до трусов и привязали к дереву, чтобы он прочухался и подраскинул мозгами: в следующий раз живьём зароют в этом лесочке.
«Ужасный век, ужасные сердца! – на другое утро горевал Полынцев, трамбуя чемодан. – И что я на этой Кубани забыл?
Тут даже снега нет на Новый год!»
По старым следам он хотел снова на Север махнуть, но следы замело, завалило сугробами – нужные люди разъехались. И тогда он вернулся на родину.
Глава 8
Старая мать жила в районном центре – село на правом берегу Оби, на крутолобом яру. Местечко душевное, тихое. Из окошка можно глазами зачерпнуть такую великую даль – аж сердце от восторга спотыкается. А вечерами, если небо разоблачилось – чёртова уйма созвездий роится в воде. На рыбалку выплывешь на лодке и забудешь, зачем ты здесь оказался – огромный серебряный невод поймает тебя и закружит, звёздным светом завьюжит.
Устроившись в районную редакцию, принципиальный Фёдор Поликарлович продержался там недолго. Сначала «зарубили» одну его статью – щепки полетели. Потом – вторую, третью. И только после этого он уразумел, каким «чистописанием» тут нужно заниматься. А это, извините, совсем не для него. Полынцева даже на Севере купить не смогли, а здесь и подавно. Никогда он не был и не будет официантом от журналистики, лизоблюдом от беллетристики. Противно ему что-то строчить в угоду новым хозяевам жизни, которые подмяли под себя если не все, то многие средства массовой информации, делая из них средства массовой дезинформации.
Камнем преткновения и причиной для увольнения стала – как это ни странно – хорошо отремонтированная дорога на одной из улиц районного центра. Надо было бы одного проворного местного начальника похвалить за такую дорогу, Полынцев накатал «гнусный пасквиль».
Содержание «пасквиля», вкратце, таково.
Одна пробивная бабёнка – хитромудрая, вёрткая – лет, наверное, десять работала редактором районной газеты, довольно скромненькой по содержанию и очень бедненькой по оформлению. И вот приспело время той бабёнке свою дочку замуж выдавать. Шикарная свадьба наметилась. Заказали белый лимузин – из города должен был приехать шестиметровый хряк, обвешанный бубенцами и ленточками. А потом – то ли дочка, то ли мать, а то ли перемать – кто-то спохватился. Заказать-то заказали белую карету, да только вот беда: дорога, по которой лимузин поедет в сторону ЗАГСа, давно уже ни к чёрту – лимузин пузо себе поцарапает, морду со стеклянными глазищами разобьёт. И тогда проворная баба-редакторша позвонила знакомому директору дорожной конторы. Так, мол, и так, господин-товарищ дорогой,
